— Продолжайте, — сказал холодно Гийо. — Дама! Кто имеет старше?
— Я — нет, — сказал сэр Джордж. — Я вытянул десятку бубен, но я совершенно согласен с Ментлингом. Мы не можем допустить, чтобы мисс Бриксам…
— Но, — воскликнул Равель, — не беспокойтесь за нее, друзья. Взгляните! Я победитель ситуации с королем бубен! Куда нужно идти? Покажите мне…
— Но остается еще одна карта, — сказал Ментлинг.
Некоторое время царила полная тишина. Бендер, съежившись, сидел на стуле, закрыв рукой глаза.
— Ну хорошо, — воскликнул Керстерс, — покончим же с этим!
Бендер медленно повернул свою карту и показал туза пик. В выражении его умного лица Терлен увидел нечто тревожное: казалось, на этом лице мелькнула дикая радость.
— Знаете ли вы, молодой человек, — неожиданно сказал Гийо, — что некоторые называют эту карту картой смерти?
Керстерс как-то взвизгнул. Бендер старательно стряхнул салфеткой крошки со своей одежды.
— Разрешите мне, мистер Гийо, в этом усомниться. — Почему он сказал «мистер», обращаясь к Гийо? Чтобы это выглядело преувеличенно учтиво?! — Я еще способен сам о себе позаботиться. Что мне следует теперь делать?
— Теперь мы вас проводим, — ответил Ментлинг, к которому вернулось веселое настроение. — Когда я говорю «мы», то имею в виду Терлена, сэра Джорджа, нашего друга Г.М. и себя. Другие могут также пойти или дожидаться здесь — как они хотят. Потом мы все вернемся и будем ждать в столовой. Да, двери «Комнаты вдовы» должны быть заперты, чтобы Бендер был действительно «один» в комнате. По мы оставим открытыми двери столовой и будем совсем близко. Есть ли у вас часы? Отлично! Мы будем вас окликать каждые пятнадцать минут, и вы будете нам отвечать. Сейчас десять часов и три минуты. Опыт закончится в полночь и три минуты. Мы обставим это дело как подобает! Возьмите его, пожалуйста, под руку, Терлен, а я возьму с другой стороны!
— Не надо меня держать, точно вы ведете меня на виселицу, — запротестовал Бендер. — Пойду сам, спасибо!
Процессия тронулась. Свет от люстры в столовой падал и в коридор. Они вошли в «Комнату вдовы», и Терлен при голубоватом газовом освещении снова увидел черную обивку и французское окно с металлическими ставнями и с узкими горизонтальными разрезами для вентиляции. Ставни были закрыты, а задвижки так заржавели, что еще перед ужином их так и не смогли открыть. Но, вероятно, кое-где стекла были разбиты, так как чувствовался легкий сквозняк.
Бендер с любопытством оглядел массивную кровать в форме лебедя под балдахином с розовой, уже истлевшей драпировкой. Посмотрелся в одно из больших зеркал в позолоченной раме и обернулся, чтобы осмотреть остальное, но его взгляд все возвращался к столу из лимонного дерева, диаметром почти в три метра, вокруг которого стояли стулья.