— Ты! — Заметив в уголках его рта намек на улыбку, Карла задрожала от ярости. — Негодяй! Это еще что за фокусы?
Знай ты правду, убила бы меня на месте.
— Я просто уснул. Незачем было беспокоиться. Незачем? Она так не думала. Но ответить на его издевательство значило бы совершить ошибку. Карла сжала губы, повернулась и медленно пошла к морю.
— Свинья! — бормотала она. — Незачем беспокоиться?
Пройдя полпути до пляжа, она остановилась. Ее муж — импотент. Надо дать ему шанс. Может, он считает, что, разговаривая так, ведет себя по-мужски? Теперь, когда его тайна раскрыта, ему придется считаться с этим. Что-то в словах мужа напомнило ей былого Кларка, и Карла ощутила печаль.
Марк с улыбкой проводил ее глазами, лег навзничь и раскинул руки. Что ж, теперь можно и отдохнуть. Он использовал любимый прием Кларка и намеренно подогрел ее гнев. Веки стали тяжелыми, глаза закрывались. Он мысленно представил, как Карла идет по песку к морю, лезет в воду и плывет изо всех сил. Именно так он пытался охладить свое возбужденное тело. Что ж, может, это ему и удастся.
Он провалился в сон, но и там увидел Карлу, а потому снова ощутил острое желание. Шелковистые пальцы мягко гладили его ступни, массировали лодыжки, скользили по коленям, поглаживали бедра внутри и снаружи. Затем эти прохладные, мучительно нежные пальчики пролезли в шорты. Он услышал собственный стон, полный страсти. Когда эти умелые руки расстегнули пряжку и продолжили свой соблазнительный путь вниз по плоскому животу, его тело испытало невероятное наслаждение. Он уже не владел собой.
Но пальцы переместились выше, и ему немного полегчало. Они гладили его грудь, ласкали и разминали плечи, снимали напряжение. Можно было вздохнуть — то ли с облегчением, то ли с сожалением. Теперь нежные руки гладили его лицо, заставляя расслабляться и все глубже погружаться в сладкое забытье.
Марк не мог сказать наверняка, сколько времени длилось это волшебство. Когда он поднял голову, Карла плавала в море. Его наваждение было плодом несбывшихся надежд. Нельзя быть таким кретином, рявкнул он на ту часть своего «я», которая забыла, как ему следует себя вести. Затем голова снова упала на песок, и он уснул — на этот раз без всяких сновидений.
— Уайтхед, хочешь поесть?
— А?
— Напоминаю тебе, что у нас пикник. Я не прочь подкрепиться.
Положим, есть он хотел, но сконфуженно промолчал. Что это с ней? Любая уважающая себя женщина дулась бы на него несколько лет.
Не дожидаясь ответа, Карла протянула ему тарелку с салатом и мясным пирогом.
— Так как насчет мая? — с набитым ртом пробормотал Марк. — Может, все-таки расскажешь?