Могу сказать из первых рук, брехня все это. Бред необразованных, доверчивых и чрезвычайно суеверных людей. Призрак, не спорю, есть. Но он робкий и совершенно безвредный — не гремит цепями, следит за порядком и часто отчитывает домового за недогляд. А стоны, скорее всего, принадлежали домовому — Гэндальфу, или просто Гене, как я его называю. До моего появления в доме он сильно переживал из-за своей невостребованности как домохозяина. Дом выкупила мама для меня, когда мои способности некроманта проявились и потребовали к себе серьезного отношения. Понадобилось место, где молодая некромантка могла спокойно практиковаться в мастерстве без оглядки на любопытных соседей.
Дом был сильно запущен, мрачен, полон сырости, плесени и сквозняков, зато сложен из добротного серого камня. У него даже имелись две небольшие башенки с настоящими бойницами на случай обороны и каменная ограда (небывалая роскошь для наших мест). Выложенная черепицей крыша нуждалась в капитальном ремонте. Покосившееся крыльцо с невыносимо скрипящими ступенями просто необходимо было чинить. Можно составить список подобных проблем размером с два-три свитка длиной в мой рост. Конечно, я поддерживала дом в более-менее сносном состоянии, но это требовало слишком много сил. Если преступник будет найден и вампиры сдержат свое слово, доведенный до ума дом нужно будет только поддерживать. Но пока убийца не пойман, об этом оставалось только мечтать.
Двое мужчин вдохновенно лупили кулаками по обитым железными пластинами воротам, полностью игнорируя дверной молоток, специально для этого привешенный к створке на цепочку. Бросив взгляд в сторону замечательного предмета и обнаружив его сиротливо валяющимся на земле, едва сдержала гневный порыв схватить железную ручку и настучать агрессорам молотком по лбу. Каковы молодцы! Такую хорошую вещь испортили! До них висел себе на цепочке и никого не трогал.
Зарешеченное окошко, проделанное в створке ворот, чтобы ненароком не впустить нежеланных визитеров, со скрипом распахнулось. «Смазать петли, что ли? — подумала я. — Или так сойдет, для антуражу. Некоторых посетителей хлебом не корми, дай только побояться вдоволь. Главное, чтобы страх был безопасным. Это у них называется „острые ощущения“. Ладно. Пожалуй, не буду».
В образовавшемся отверстии появился черный глаз таких размеров, что ресниц не было видно. Гэндальф умел запугать до колик, делал это мастерски, со знанием дела, проявляя недюжинную фантазию. Да и с пространственной магией у него всегда ладилось, может кого угодно запутать даже в простой комнате, причем несчастный будет пребывать в полной уверенности, что он ходит по нескончаемому лабиринту.