Именно там скрывалось 90% причин аварий и катастроф, происшедших с ракетными крейсерами. Больная была сама система РПК СН, а вернее корень зла просматривался в её отсутствии.
Так как всего этого выложить командующему флотом было некому, то все остальные докладывали по трафарету: материальная часть в строю, личный состав допущен к исполнению должностей, запасы полные.
Замечания… мелкие - будут устранены в ближайшие дни. Командующий флотом всю эту прилизанную информацию выслушивал. Он устанавливал окончательный срок устранения всех недоработок, пожимал руку командующему флотилии и восвояси убывал. В принципе он мог и «потопать» ногами, вынуть шашку, и «ужесточить». Но кровь пускать из экипажей было ни к чему – она и так лилась хорошо. А вот из флотилий – трудно было выбирать из кого, все они были ни при чём.
Наконец-то графики боевых служб подводных ракетных крейсеров были готовы. Чума и Щегол молча смотрели на творение рук своих, как гончие собаки, которые дичь загнали – вот она лежит, но порадоваться добыче, сил нет. Позади масса телефонных разговоров со штабами дивизий и управлениями флота. Вызов их представителей в оперативное управление, согласование и стыковка приказаний высокого начальства с требованием руководящих документов по технической эксплуатации оружия и технических средств подводных крейсеров. Споров и ругани было предостаточно.
Особенно часто они возникали, когда желания и приказы нужно было состыковать с реальными возможностями. Тут уж Чума всегда был на высоте. «Заводился» он с полуоборота. Всякие «крепкие» словечки сыпались из него, как из паршивого Бобика блохи, когда тот яростно отряхивался. Среди них «мать» была далеко не самым сильным аргументом убеждения сцепившихся оппонентов. Войдя в раж, Чума набрасывался на Щегла. Тот спуску ему не давал. Звуки «сражений» доносились до машинописного бюро. Потешившись авторской изобретательностью спорящих мужиков, обычно Валентина шла в кабинет к Гридневу и просила:
- Александр Петрович, успокой своих янычар, пока они не вцепились друг дружке в глотку. Из-за их ругани у нас на машинках шрифт перекашивается.
- Что сама не можешь? – ворчал тот в ответ.
- Я-то могу и могу очень многое, но тебе же нужно, чтобы они работали совсем в другом направлении! – говорила пышная блондинка преисполненная собственного достоинства, медленно поворачивалась и «плыла» к себе на рабочее место.
Гриднев заходил в кабинет нарушителей спокойствия. Он молча садился на свободный стул. Спор сам по себе стихал.
- Вам помочь или справитесь сами? – обычно спрашивал он. – Вижу, что пока вы шумите, работа идёт, но графики ещё не готовы.