— Не удивительно, — предложил мне руку Оружейник и я, разумеется, её приняла. — У вас иная стезя, другой путь. Поверьте, не менее увлекательный.
Захотелось фыркнуть и по-детски огрызнуться «А ты откуда знаешь?», но я сдержалась.
— Я бы хотела передать вам некоторые артефакты, — высвободив ладонь из рук Стали склонилась, отвязывая мешочек от талии. — Это было в императорском сундучке. Штучки разной степени полезности. Хотелось бы знать, не навешано ли на них чего-нибудь ещё, кроме очевидных, заявленных свойств.
Наконец, получилось отвязать тесемочки и, выпрямившись, я передала вещи Асгарду. Он только кивнул и сказал:
— Займусь сегодня же, но немного попозже. Вызов отвлек меня от важного эксперимента, и если его не довести до конца, то придется начинать заново.
— Сделай как сможешь, но не затягивай, — нейтрально ответила я, уже попрощалась и даже развернулась, пока, наконец, не вспомнила, что не имею ни малейшего понятия, где искать подругу. — Ас, ты не знаешь, где Мариоль? Она вообще в резиденции.
— Насколько я слышал... да, — хмыкнул Оружейник и, поклонившись, удалился. Вернее, попытался удалиться.
— Стоять! — бросила я, делая несколько торопливых шагов за ним. — Поясни.
— О чем вы? — вскинул серую бровь мужчина и, нетерпеливо перебрав в воздухе пальцами, сказал. — Леди, у меня много дел.
— У меня тоже, — нахмурилась в ответ. — Но мне почудился подтекст в вашей фразе, и некоторая двусмысленность.
— Ах, вот вы о чем, — рассмеялся он и наклонил голову, с иронией глядя на меня. — Александра, такое вам стоит обсуждать непосредственно с подругой. И если она не захочет, то стоит уважать её решение. Каждый имеет право на личную жизнь. Она же в вашу не лезет.
Ой, как же мне стало неприятно! От того, что ткнули носиком, от того, кто это сделал, да и... он отчасти прав.
— Знаете... вы всё сказали верно, — тихо начала я, прямо глядя на Хранителя Стали. — Но это с какого ракурса рассматривать ситуацию. Со стороны Мариоль и её... сердечной привязанности, несомненно, моё вмешательство лишнее. Но зная, кстати, на своем опыте, что ваши доблестные коллеги имеют свойство быть мало того, что несдержанными, так ещё и обвинять в этом даму... Я предпочту вмешаться сейчас. У Аэрлиса собственно выбор невелик. Или он оставляет её в покое, или сделает счастливой. Я не хочу, чтобы дорогому мне человеку было плохо. Потому, излагайте, дорогой мой Асгард, излагайте то, что вам известно. А что делать с этой информацией, я решу сама.
Раздались редкие аплодисменты и, вздрогнув, я развернулась в сторону звука. В одном из дверных проемов стоял Лирвейн и с усмешкой наблюдал за сценкой. Судя по всему, уже весьма давно.