Лайла укрыла простыней его ноги с любопытством уставилась на Адама.
— Какая?
— Смелая, дерзкая и агрессивная.
— Подобно Халк Хоган. Премного благодарна. — Она начала обтирать его правую руку мыльной губкой.
— Я не хотел тебя обидеть.
— Неужели?
— Нет, правда. Очевидно, многие находили твою экстравагантность привлекательной.
— Теперь я еще и экстравагантна, — буркнула она, искривив рот в одну сторону, как комик, бросающий ремарку в публику.
Адам засмеялся.
— Впервые я увидел тебя в черных облегающих брюках из кожи к в сапогах до колен. А за ухом у тебя торчало перо. Ты не находишь этот наряд экстравагантным?
— О, эта моя любимая одежда, — сказала она в свое оправдание. — Однако в тот день я оделась так по просьбе пациента.
— Мужчины?
— Само собой. Он мотогонщик, покалечился на соревнованиях. Я решила своим видом его подбодрить.
— Ну и как?
— Что?
— Удалось? — В голосе Адама пропали шутливые нотки, а лицо посерьезнело.
Это не ускользнуло от ее внимания, впрочем, она ответила утвердительно и без тени смущения:
— Ты всегда прибегаешь к крайностям, когда речь идет о самочувствии твоих подопечных-мужчин?
Похоже, Адам вменял ей в вину подобное поведение, и девушка сочла за лучшее проигнорировать его упрек.
— Я одинаково внимательна ко всем своим пациентам, — ответила она спокойно.
— Да? — Он поймал ее руку. Она с удивлением ощутила под своей ладонью гулкие и сильные удары.
На протяжении всего разговора Лайла, ни на чем не заостряя внимания, мыла его почти автоматически. Теперь же взгляд ее упал на густые черные волосы на его груди, влажные и курчавые, и вдруг оказалось, что соски мужчины слегка побурели и сократились.
Сколько еще времени длилась эта беседа? Как долго, увлеченная своим занятием, она касалась его груди? И кто получал от этого большее удовольствие — он или она?
Его тихий голос привел ее в чувство. Лайла с усилием освободила руку и, быстро прополоскав губку, протянула Адаму.
— Давай, продолжай — уши, шею и… ну и все остальное, сам знаешь. Вот полотенце. Я оставлю тебя на минуту, пойду поменяю воду.
Она так быстро катила тележку с тазом к ванной, что грязная вода расплескивалась через край во все стороны. Руки Лайлы дрожали, ноги подкашивались. Она вновь наполнила таз и тактично кашлянула, давая знать, что возвращается.
Адам едва успел вытащить руку из-под простыни. Лайла совсем смешалась и избегала его взгляда, когда забирала губку и прополаскивала в свежей воде.
— Перейдем к спине.
— Там все в порядке.
— Ты вроде говорил про пролежни.
— Я лгал, чтобы тебя разжалобить.
— Ты и сейчас меня обманываешь.