Валерий Попов:
Все или были стилягами, или пытались быть ими. Кроме комсомольцев, которые с ними боролись. Вот так общество разделялось на стиляг и антистиляг. Вне борьбы никто не остался. Это была глобальная идея тех лет.
Я жил в Саперном переулке – улица Преображенского полка, такое очень красивое питерское место, – и в соседнем доме номер пять был заводик. И мы рвались туда, рискуя свободой, и в сараях хватали полоски какой-то технической ткани – байки, что ли. Мы понимали, что это цвета какие-то запретные – розовый, нежно-лимонный. Цвета, которые не принято носить советскому человеку. И потом мы шли по улице, держа эти шарфики в кармане, и только перед Невским их надевали. Это был такой вот гражданский акт – почти как на баррикады выйти. Надевали эти шарфики, шли по Невскому и глядели – как реакция? Принимают нас за своих или нет? А там шли такие красавцы в то время – откуда они все это брали, не понимаю. Откуда брались подошвы толстые, полиуретановые, разлапленные такие, выходящие за пределы ботинок? Пиджаки до колена зеленого цвета… Фарцовщиков тогда еще не было, был железный занавес. Но какие-то моряки, наверно, ездили все-таки… И галстуки с маленькими узлами, где обязательно – обезьяна или голая женщина, – до колена болтались. И еще походка должна была быть разболтанная, утомленная такая. Там были “бенц” и “полубенц”, два признанных лидера…
Валерий Сафонов:
Это был, безусловно, протест против серости. Я и своих друзей воспитывал в этом роде и вместе с ними ходил к портным, показывал, как надо шить, какую модель и так далее. Можно сказать, я их одевал. Им это нравилось, потому что это было действительно модно и красиво.
Анатолий Кальварский:
Мне не нравилась одежда, которая продавалась в наших магазинах, и поэтому я старался чем-то отличаться, одеться так, как мне нравилось.
Кто такие стиляги? Просто люди, которые хотели хорошо одеваться, не хотели носить стандартную одежду – серую, безликую. Я знаю очень многих людей, которых считали стилягами и из которых потом получились нормальные, порядочные люди. Таких друзей у меня было очень много.
Валерий Попов:
Я соображал, что в школе надо с отличниками тусоваться, их держаться, а после школы надо к хулиганам прибиваться, которые уже знают, куда пойти, – знают, где танцы, где “зажимуха”… Такие были страшные места – например, клуб завода “Лентрублит”. Туда надо было ехать куда-то за Лиговку, в рабочий район – мой друг Юра Краснов знал. Он был второгодник, опытный сердцеед. Мы в рабочие клубы приходили – это было такое самое порочное место – и танцевали там с работницами буги-вуги, касались их, зажимали…