Иден улыбнулась:
— Не находил ли он еще каких-либо приемлемых предложений?
— Нет, с тех пор, как я отказала этой безбожной обезьяне. Я в большой немилости у своего брата, как, уверяю вас, и он у меня.
Беренгария с нежностью посмотрела на нее:
— Ты выйдешь за того, кто тебе по нраву, Джоанна. Ты знаешь это. Но если ты не поторопишься, не сомневаюсь, что маленькая Матильда опередит тебя у церковных дверей.
— Кто же это? — Иден была удивлена.
— Не догадываешься? — усмехнулась Джоанна. — Кто, подобно ей, никак не может расстаться со своей Тарелкой? И питает еще большую склонность к вину?
— Сэр Джон де Валфран! — тут же воскликнула Иден.
— Я так рада за них обоих. Они замечательно подходят друг другу. Но по поводу еды… они скорее смогут воспитать своих детей, чем самих себя.
— Мне нравятся толстенькие дети, — заявила Беренгария. Тут же ее лицо слегка помрачнело. — Дела леди Алис, — сказала она, немного поколебавшись, — не так хороши. Я надеялась… многие надеялись, что она, наконец, заключит союз с молодым Уиллом Барретом. Он обхаживал ее день и ночь, как только выдавался свободный момент. Они почти все время проводили вместе. Ричард дал согласие на брак. Все было устроено, и Уилл должен был стать счастливым человеком. Но когда я сказала об этом Алис, думая, что она поблагодарит меня, та внезапно набросилась на меня с исказившимся лицом, словно дикий зверь, и заявила, что, если король настаивает на женитьбе, она скорее лишит себя жизни. Пусть лучше она не попадет на Небеса, чем возьмет товар второго сорта.
— Второго сорта? — Иден перехватила взгляд спокойных серых глаз.
— Она была вне себя. Не сознавала, что говорит.
— Ты имеешь в виду, дорогая, милосердная сестрица, что она скорее перерезала бы себе горло, чем так несдержанно открыла бы правду! — колко заметила Джоанна. — Если уж она не могла заполучить Тристана де Жарнака… а он ясно дал ей это понять, бедняжка… не хочет других мужчин. Почему вы опустили голову, Иден? Не вы создали эту суету. Нам не дано выбирать любимых, — думаю, вы это знаете, — ни Алис, ни шевалье де Жарнаку, ни Беренгарии, ни вам. Впрочем, я уверена, что разумнее было бы выбирать.
— А как же вы сами? — быстро спросила Иден, чтобы скрыть свое страдание.
— О! Я обхожусь тем, что само плывет ко мне в руки, — сказала Джоанна, загадочно улыбнувшись и заслужив неодобрительный взгляд королевы. — Я обнаружила, что великолепная Ксанф может оказывать неоценимую помощь в делах… как бы это сказать… сердечных. У нее большой опыт по этой части. Она сделалась моей неизменной посланницей. Кроме того, она очень полезна для ребенка Комнина, которая лепечет с ней на своем языке кипрских греков. Не знаю, как бы я обходилась без нее. Боюсь, вы потеряли свою горничную, Иден.