Она крепко сжала зубы, чтобы сдержать рыдание. Такого вероломства она не могла перенести.
Хьюго посмотрел на нее с насмешливым сочувствием.
— Увы, даже так! Верность бывает скоротечна. Не сомневаюсь, что я все равно отрублю ему руки, чтобы преподать урок нравственности. Что скажете?
Ответом был взгляд, полный отвращения.
Настроение сэра Хьюго изменилось, веселье в его глазах померкло.
— Я здесь не для переговоров, леди. Я пришел взять, что хочу. Хоукхест — мой, я могу править им, и ты тоже будешь моей — сегодня же ночью. Примирись с этим, и мы отлично проведем время. Я женюсь на тебе скоро, как только возможно.
— Я замужем за Стефаном! — яростно воскликнула она, понимая всю безнадежность своей ситуации. Она действительно была замужем за человеком, который увел с собой из их владений всех мужчин, способных носить оружие, оставив лишь мальчишек да седобородых стариков охранять все свое добро.
Его презрительный смех оборвал ее возглас, как ветер уносит опавшую листву.
— В самом деле? — На его лице снова отразилось темное удовлетворение и нечистое наслаждение. — Тогда почему, — спросил он со спокойным бесстыдством, — я слышал, что Стефан де ля Фалез не был вам настоящим мужем? Насколько мне известно, на суде графства было засвидетельствовано, что после первой брачной ночи на ваших прекрасных белых простынях не было ни одного пятнышка крови.
Он гнусно улыбнулся, увидев, что она задохнулась от неожиданности.
— Бедная Иден! Твой жалкий муженек, когда дошло до дела, не смог выполнить свои мужские обязанности. Он был годен только для монастыря. А мой хороший друг — епископ — очень сожалеет о несчастной судьбе такой здоровой молодой женщины и дает согласие на отмену этого неравного брака, поскольку в действительности он не состоялся.
— Это неправда! Вам никто не поверит! — воскликнула Иден, совершенно убитая.
— Неужели? После твоего обручения прошло почти пять лет, Иден. У тебя сейчас должно быть трое или четверо отличных сыновей. Где они?
Она не могла выносить его торжество. Он нашел ее больное место и теперь поливал его грязью своих насмешек. Она так же отчаянно надеялась зачать до отъезда Стефана, как надеялась родить наследника при жизни отца. Сам он не испытал удовольствия от рождения сына; она страстно желала подарить ему внука. Но этого не случилось ни тогда, ни теперь.
Всей душой Иден ненавидела Хьюго де Малфорса. Собрав остатки сил, она проговорила холодно и отчетливо:
— Ни один епископ не станет подвергать опасности свою душу, делая то, что вы предлагаете.
— Видимо, ты удивишься, когда узнаешь, что даже Папа согласился бы выполнить мою просьбу, если ему предложить хороший куш, — сухо заметил Хьюго, поднимаясь, чтобы взять кружку с метеглином.