Вальда быстро делала кадр за кадром. Затем спутник молча забрал у нее камеру, давая понять, что пора.
С величайшей осторожностью ступая, пробираясь через чащу лиан и заросли колючего кустарника, проводник повел девушку обратно прежним путем мимо того места, где на них выскочило стадо диких кабанов. Но сейчас все здесь было тихо, ничто не напоминало о недавнем пугающем эпизоде. Бело-желтые цветы украшали кусты диких роз, пестрели яркие гладиолусы, тянулись ввысь длинные тонкие стебли асфоделий, которые, по преданию древних греков, покрывали поля в подземном царстве мертвых. Еще несколько шагов — и вот они снова оказались в лучах солнечного света, там, где, привязанные к поваленному стволу, мирно паслись оставленные ими лошади.
Сэнфорд с улыбкой обернулся к Вальде, и она ответила ему вопросительным взглядом.
— Спасибо, — тихо и серьезно проговорила она, сама не понимая толком, за что благодарит: за предоставленную возможность увековечить на пленке животных или же за чудо поцелуя.
Они уселись в седла и пустили лошадей дальше. Красота окружающей природы все больше и больше захватывала Вальду. На сочной зелени нежной дымкой голубели тут и там пятна дикого розмарина. Их неброская прелесть, радуя взор, будто вливалась в самое сердце девушки. И пестрые цветы, и диковинные бабочки, порхавшие в прозрачном воздухе, и поблескивающие крылышками шмели и пчелы — все было частью той новой, удивительной гармонии, что наполняла сейчас ее душу.
Теперь Ройдон держал путь от болот к пологим дюнам. Всадники галопом пересекли всхолмленную песчаную равнину, и тут, чуть в стороне, вдалеке показалось сверкающее под солнцем море. Своею яркой синевой оно напомнило Вальде покрывало Мадонны.
А прямо перед ними до самого горизонта расстилалась пестрая мозаика из небольших озерец, островков дикорастущего мокрединника и покрытых блестящей соляной коркой заплат грязеобразного ила.
Позади вырисовывались холмистые отроги Альп.
Чье сердце не затрепетало бы от такой панорамы?
Всадники осадили лошадей и некоторое время неподвижно стояли, следя за тем, как переливается над раскаленными песками горячий воздух.
— Я не мог не показать вам и такой Камарг, — нарушил молчание Сэнфорд. — Он — полная противоположность тому Камаргу, что мы видели утром. И все же они — единое целое.
— Он прекрасен во всем, без изъятия!
— Так же, как и вы!
Глаза его остановились на ее губах, и девушке почудилось, что он вновь целует ее.
Потом молодой человек повернул лошадей, и Вальда поняла, что он везет ее обратно.
Даже на хорошей скорости к мызе они подъезжали уже в самое пекло.