Повинуясь порыву, Ройдон улыбнулся и шагнул к ней.
— Ты не обидела меня, милая. Я только огорчен, что ты ведешь себя столь неразумно и подвергаешься такому риску.
— Значит, мы можем быть вместе? — Глаза Вальды радостно блеснули.
— Нет! — Короткое слово выстрелом прогремело в комнате. Взгляд Ройдона вновь помрачнел, голос обрел жесткие нотки. — Я обязан думать о твоем благополучии. Ты же, если имеешь хоть каплю благоразумия, немедленно вернешься домой, к отчиму, и сделаешь, как он велит.
— Я не могу! Не могу этого сделать! Тем более теперь, когда встретила тебя.
— Я для тебя — никто, — твердо и глухо сказал Ройдон. — И потому должен как можно скорее с тобой расстаться. Ты сама сказала, что я не вправе вмешиваться в твою жизнь. Поэтому можешь остаться здесь или ехать к твоим друзьям в Сент-Мари — завтра утром я уезжаю.
— Нет! Нет! Ты не сделаешь этого! Прошу тебя, останься. Хотя бы еще на день.
— И еще на ночь? — усмехнулся Сэнфорд. — Ты думаешь, я смогу опять ограничиться поцелуями? — Он бросил на нее взгляд, в котором девушка увидела огонь.
Выдержав этот пронзительный, обжигающий взор, Вальда проронила еле слышно:
— Я этого и хочу. Хочу быть твоей.
Его губы сжались в жесткую линию.
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
— Знаю. Я тебя люблю и хочу быть твоей, всецело… Мне кажется, это будет самое восхитительное, самое чудесное событие в моей жизни!
— А потом? — резко спросил Сэнфорд.
— Что потом? — не поняла она.
— Всегда бывает потом, — безжалостно ответил он. — Ты пойдешь своей дорогой, а я — своей? — Вальда вскинула на него вопросительный взгляд, не решаясь говорить. — Пойми, я не могу на тебе жениться.
Девушка окаменела. Потом проговорила странным, чужим голосом:
— Ты… уже женат?
— Нет. Я не могу жениться. Не могу позволить себе такую роскошь.
Нависла тишина, плотная и удушливая.
— А если бы мог, — наконец нарушила ее Вальда, — ты бы… на мне женился?
— Что толку обсуждать? Об этом не может быть и речи, — после паузы отозвался он.
— А почему ты не можешь жениться?
— Я сказал: не будем об этом. — Ройдон поднялся с места. — Я иду спать. Давай простимся прямо сейчас… пока у меня есть на это силы. — Она порывисто протянула к нему руки, как бы стараясь удержать. — Бога ради! Не гляди на меня так! Я всего лишь выполняю свой долг, и когда-нибудь ты поймешь и оценишь это!
— Пожалуйста, — молила Вальда.
— Это невыносимо! — пробормотал Сэнфорд и, резко повернувшись, быстро вышел вон.
Через секунду захлопнулась дверь его комнаты, и этот звук прозвучал для Вальды смертным приговором.
— Он ушел! — как безумная твердила она. — Он никогда больше не вернется! А вместе с ним ушло все, что составляло смысл моей жизни! Все самое лучшее, самое прекрасное ушло вместе с ним…