— Кто ты такая и как здесь оказалась?
Человек говорил на ломанном русском, с кавказским акцентом.
— Её двое «орлов» наших увели с поезда ночью, как цыгане воруют лошадей. Вот так у нас оказалась под седлом кобылка.
Прикусив нижнюю губу, я молчала.
— Молодцы! Кто постарался?
— Арсен и Рустам, это их рук дело.
— Долю им с прибыли, да ещё с такого сладенького кусочка.
И он с жадностью облизнул пухлые губы.
— Как зовут тебя? И откуда такая красавица.
— Я из Москвы, зовут меня Ольга!
— Ну, молодцы, ещё и москвичку похитили. Садись с нами, выпей и поешь! Если не брезгуешь? Ты можешь ни бояться, тебя не тронут. У нас хватает с кем развлекаться, — и он подмигнул, самому грузному из боевиков.
— Да надоели те старухи, — тот ответил и скривился. — Хочется чего — то особенного, с говорком московским.
— Я бы и сам не отказался, но ты же знаешь, как нам нужны деньги.
— У тебя родители есть? Как думаешь, сколько за тебя заплатят? А если мы им в посылочке твоё ушко пришлём?
Он схватил меня за ухо и потянул.
— Или пальчик?
Чеченец с такой силой сжал моё ухо, что я закричала.
— Не оторви, а то вдруг придут деньги, а товар подпорчен и не свежий.
— Думаешь, заплатят? За такую красавицу я бы и сам, денег не пожалел. Может, разыграем её в карты? Или в нарды?
— Играть не будем! — сказал самый старый боевик.
— Слишком мы хорошо знаем друг друга, как кто из нас играет. А вот кто больше заплатит, это совсем другой базар. Согласна, братва, со мной? Зачем рисковать, связываться с Москвой, если среди нас есть люди при деньгах?
Народ заметно оживился и каждый начал предлагать свою цену.
— Я дам двести, — кричал один, вытирая жирные руки об куртку.
Из дальнего угла закричали: «Пятьсот!» Тот, который держал меня за ухо, сказал: «Дам тысячу, свой автомат и сто грамм чистого героина».
Возникла на мгновение тишина и долгая пауза. Я поняла, что это конец.
— Кто, Арсен тебя переплюнет? Ты самый богатый и удачливый. Никто не может тебя переиграть в карты, больно ловко ты это делаешь. Бери! За такой, жирный куш — она твоя, забирай.
Остальные смотрели на эту картину с явным сожалением, понимая, что такие подарки не могут себе позволить. Арсен поднялся как Цезарь после очередной победы в Сенате, и с довольным выражением лица собрался меня уводить.
«Автоматы, автоматы, — думала я, — успею я к ним или нет? А вдруг они не заряжены?»
Арсен был громадного роста, и я для него словно маленькая плюшевая игрушка. Он мог взять меня, положить на одну руку, а другой накрыть. Взяв небрежно за воротник, он с чувством победителя собрался меня увести. Я склонила голову и тихо захныкала. И уже возле дверей он столкнулся с Максимом.