Кэсси обернулась. Она сделала этот снимок, когда училась в старших классах школы. Бабушка показала его управляющему фабрики, который вставил снимок в рамку и повесил на стену.
— Да, — сказала она.
— У тебя хорошо получается. Жалко, что ты не сможешь этим заниматься.
— Я счастлива работать здесь, — возразила Кэсси.
— Скоро ты поймешь, какую ответственность на себя взвалила. У тебя не всегда будет время почистить зубы, не то что заниматься фотографией.
— Я уезжаю сегодня вечером, так что…
— Я хотела тебя поздравить с этим тоже. Поездка с Хантером Эксоном! Роман с таким мужчиной, как он…
— Прощай, Вилла, — перебила Кэсси, взявшись за ручку двери.
— Но помни, — сказала Вилла, — что ваши отношения так и останутся романом.
Если бы Кэсси сама так не думала, она, скорее всего, ушла бы. Но Вилла словно прочитала ее собственные мысли.
— Ты знаешь, зачем он собирается во Францию?
— У него там дело.
— Он покупает винокуренную фабрику. Она находится в маленькой деревне под Парижем. Семьи из окрестностей работали на ней поколениями. Они не хотят продавать, но у них нет выбора. Хантер хочет закрыть ее и перевести производство в Калифорнию.
Кэсси услышала достаточно. Она открыла дверь.
— Ничего у вас не получится, — не унималась Вилла. — Ты просто откладываешь неизбежное. И, честно говоря, у тебя слишком много дел, чтобы отвлекаться на такие мелочи. Последнее, что тебе надо, — это разбитое сердце.
— До свидания.
— О, до того, как я уйду… Если тебе будет одиноко, ты можешь позвонить Оливеру. Я порвала с ним, и бедняжка не очень хорошо пережил разрыв.
Кэсси вернулась в цех и закрыла за собой дверь.
— Дорогая? — позвала Луанна. — Все в порядке?
Нет. В одну секунду мир перевернулся, надежда на будущее разбилась.
Хантер собирался во Францию, чтобы закрыть еще одну фабрику. Чтобы принести опустошение в другие жизни.
И ради чего? Ради денег? У него их недостаточно?
Почему она надеялась, что он изменился? Что короткое время, проведенное с ней, заставило Хантера увидеть свои ошибки? Ей было трудно понять, как кто-то может быть таким добрым и заботливым в один момент и таким жестоким в другой.
И чем сильнее она влюблялась в Хантера, тем больше сомневалась в том, что сможет быть с мужчиной, который причиняет столько боли окружающим.
Дела говорят громче, чем слова. А дела Хантера говорили только об одном: ничего не изменилось. Он остался человеком, который угрожал ее общине. Человеком, который поклонялся лишь деньгам.
Мужчиной, который никогда не полюбит ее.
И Вилла тысячу раз права. Чем быстрее она попрощается с Хантером, тем лучше.