На ней были запечатлены двое. Одного человека Боков знал хорошо. Даже слишком. Правда, он уже давно мертв, но именно его сыночка сейчас активно разыскивала вся полиция страны. Сергей Малышев, бывший начальник уголовного розыска, улыбался, но его глаза даже на фото были похожи на две колючие льдинки.
Да, Малышева Виктор узнал сразу. Но вот второй человек!.. Значит, все правильно. Боков с самого начала взял верный след.
Первым порывом Виктора было позвонить в дежурную часть, чтобы сюда прислали усиленный наряд. Так было бы правильнее, он в этом не сомневался. Но что-то остановило Бокова. Он вдруг подумал, что не так все просто. Для того чтобы предъявить обвинения в конкретном преступлении, нужны веские доказательства. Косвенных было хоть отбавляй. Виктор не сомневался, что убийца именно тот человек, которого он искал. Но для того чтобы убедить следствие в своей правоте, нужно время. История получит огласку, будет привлечена пресса. СМИ, затаив дыхание, только и ждут очередную кровавую новость.
Запустив этот маховик, он может упустить Малышева-младшего, из-за которого потерял сына, а жена стала бесплодной.
Взвесив все «за» и «против», Боков принял решение. Он сам достанет гадину, как уже когда-то дотянулся до Артура.
Тем более что ему самому бросили вызов. Его фото с датой смерти являлось весьма весомым аргументом в пользу этого умозаключения.
За окном снова послышался вой. Боков не удержался и выглянул наружу. Собака дрожала от холода и пялилась на дом. Она задрала голову и заскулила, как если бы призывала его поскорее выбраться отсюда. Пока еще не поздно.
Виктор быстро проверил шкаф и тумбочки, сдернул покрывало с дивана, перевернул белье, посветил фонариком под кровать. Ничего.
Оставалась еще одна комната. Перед тем как выйти в коридор, Виктор выглянул в окно. Он почему-то желал снова увидеть эту бродячую собаку со свалявшейся шерстью. Но ее там уже не было. Снаружи гулял злой ветер, вороша обрывки газет и полиэтилена.
«Ты просто не хочешь остаться в одиночестве», — подумал Виктор, и это было правдой.
Воздух в этом доме был буквально пропитан напряжением. Казалось, чиркни спичкой, и все взлетит на воздух. Поэтому осознание того, что ты не один в этом глухом и заброшенном месте, отчасти успокаивало. Пусть даже это живое существо — всего лишь бездомная псина.
Он вышел в коридор и уже намеревался двинуться ко второй, последней комнате, как неожиданно услышал голос, от которого застыл на месте:
— Папа.
Виктор почувствовал, как у него вспотели ладони. Голос был испуганный и тоненький, почти как у ребенка.