— На могилку к Жанне сходи, — сказала Надежда Ивановна, и голос ее дрогнул.
Она торопливо промокнула глаза.
— Да, надо бы. Жаль сестренку, — обронил мужчина, однако в его голосе не промелькнуло и капли сочувствия, и мать это заметила.
— Ты никогда ее не любил, — вырвалось у нее.
— Ну и что? — равнодушно ответил Павел. — Зато от вас с батей, царство ему небесное, она в свое время получила все — образование, работу, дом.
— На дом Жанна сама заработала. Не нужно о мертвых так, Паша. Неужели тебе ее не жаль?
— Каждый фраерок — знай свой шесток, — философски парировал он. — Я, между прочим, свое отсидел, пока она в ванне с шампанским бултыхалась, а от судьбы-то не уйдешь. Думаешь, они случайно с муженьком в том кабаке тогда очутились? Нет, мать.
Надежда Ивановна отвернулась. Ей были крайне неприятны слова сына, но она не смела спорить с ним, зная, как легко его можно вывести из себя. Женщина до сих пор помнила тяжелую руку Леонида, покойного мужа. Павел пошел весь в него. Проведя полжизни в зонах, он превратился в озлобленного и нелюдимого изгоя. Если кто-то испытывал к нему любовь, то это была она.
Когда какой-то сумасшедший расстрелял ее дочь с мужем в Санкт-Петербурге, Надежда Ивановна думала, что умрет от горя. Павел в то время отбывал очередной срок, и его реакция на трагедию потрясла старую женщину. Он чуть ли не радовался этому, постоянно расспрашивал о наследстве сестры.
— Тебе от Жанны квартира досталась, двухкомнатная в Славинском районе. Как ты просил, я сдавала ее. Деньги в комоде, — сухо сказала она.
— Вот и хорошо. — Павел заметно повеселел, потянулся и зевнул, как довольный кот. — Деньги сейчас мне понадобятся.
— Если хочешь, я выселю жильцов, — продолжала пожилая женщина. — А ты переедешь туда.
— Нет, — подумав, сказал Павел. — Пока на работу не устроюсь, я у тебя поживу. Ты ведь не против? — Он сощурился, и Надежда Ивановна на мгновенье испытала жуткое чувство.
Так на нее глядел давно умерший муж. Он тоже щурился, перед тем как причинить ей боль.
— Конечно, нет, сынок. — Мать через силу улыбнулась. — Это ведь твой дом. Живи так, как тебе нравится.
Неприятный блеск в глазах сына, так напугавший старую женщину, медленно погас. Павел, мурлыча какой-то мотивчик, поднялся с дивана, вытащил из пачки сигарету и подошел к окну, распахнутому настежь.
— Кстати!.. — Он чиркнул спичкой. — А кто сейчас в доме Жанны живет?
— Катя. Будто ты не знал. — Надежда Ивановна с удивлением посмотрела на сына.
— Да я-то знал, — развязно ответил мужчина, глубоко затягиваясь. — Так, уточняю. А еще слышно, что она вроде как не родная дочка Жанне. Так?