Она в упор посмотрела на женщину, зная, что та не умеет притворяться, и сразу подметила, как у той вздрогнули руки.
Катя положила ложечку на блюдце и сказала:
— Странное совпадение. Сначала какая-то однорукая бабка называет себя моей матерью. Теперь я слышу что-то подобное от другого человека, — сказала Катя.
— Ты же любишь Жанну, свою маму. Так ли важно тебе знать, приемная ты или нет? — спросила Мила и отодвинула в сторону блюдце с недоеденным куском торта.
— Да, — решительно сказала Катя. — Думаю, вы на моем месте тоже желали бы знать правду.
— Ну что ж. Я была готова к этому.
С колотящимся сердцем Катя наблюдала, как Мила неуклюже поднялась, подошла к древнему серванту и принялась выдвигать ящики.
— Помоги мне. Тут должна быть зеленая папка, тоненькая такая.
Катя молча вытащила ее прямо из-под носа Милы.
— Открой.
Катя сдула с папки пыль. Было видно, что к ней очень давно никто не прикасался. Дрожащими руками она отстегнула кнопку.
— Когда я была у Жанны в больнице, она все рассказала. Не держи на нее зла. Ты была самым любимым человеком в ее жизни. Никто ведь не знал, что все так закончится.
Катя вытащила пожелтевший, слегка измятый лист. Судебное решение об установлении удочерения. Свидетельство органа загс об удочерении…
Ей показалось, что пол уходит у нее из-под ног.
— Прости, но Жанна не хотела, чтобы ты знала правду. Эти бумаги были спрятаны у тебя дома. — Голос Милы словно звучал на другой планете. — Жанна сказала мне, где они, и однажды, когда ты была чем-то занята, я забрала их.
Катя несколько раз прочитала документы, подняла голову и спросила:
— Мама… Жанна ничего не говорила про моих настоящих родителей?
Мила покачала головой.
— Значит ли это, что та старая женщина могла и правда быть моей матерью? — задала она вопрос.
Мила промолчала.
— Да, дела! — Катя горько усмехнулась.
— Ты не злишься?
— Не знаю. Мне нужно переварить эту информацию. Как вы думаете, в родильном доме осталась какая-то информация?
— Все может быть. Девочка, ты должна помнить лишь одно. Тебя воспитала Жанна. Она души в тебе не чаяла. Ты всем обязана ей. Поэтому не так важно, кто твоя биологическая мать. Что от этого изменится? Ты уйдешь жить к этой женщине?
— Нет, конечно.
— Поэтому не забивай себе голову. Жанна — твоя мать.
Какое-то время они провели в полной тишине. Лишь старые настенные часы тихонько отстукивали время.
— Я пойду, — сказала Катя, понимая, что теперь ей все известно. — Спасибо, что сказали мне правду. Я вам очень благодарна. Нет, я не злюсь.
— Катенька, если хочешь, возьми документы, — нерешительно предложила Мила. — И помни, что я люблю тебя как собственную дочь, — искренне добавила она.