Однако никакие его попытки объяснить Марку Антонию, что борьба с Помпеем и его пиратами сейчас много важнее похода на Парфию, не помогали, между консулами возник конфликт. Октавии пришлось вмешиваться, чтобы муж и брат не поссорились окончательно.
— Чего тебе нужно? Мои корабли против Помпея?! — Марк Антоний уже растерял былое отношение к шурину, возникшее после бунта и провала Фульвии, теперь он почти ненавидел Октавиана снова, и никакая любовь к Октавии уменьшить эту ненависть не могла. Тем более сама любовь тоже быстро пошла на спад, Марк Антоний легко увлекался женщинами, но так же легко разочаровывался в них. Если неистовая Фульвия и страстная Клеопатра не смогли удержать этого мужчину, то как справиться тихой Октавии?
Очарование спокойной сельской жизни прошло, размеренно трудиться надоело, потянуло в поход, а вместе с тем и к другим, более живым и менее правильным женщинам. Отдохнув от праздника, Марк Антоний теперь желал отдохнуть от такого отдыха. Но Октавиан не давал пешие легионы, а на кораблях в Парфию не поплывешь.
Конечно, формально легионы мог дать не Октавиан, а сенат, но ведь слово консула там важно. И Марк Антоний решился:
— Бери сотню моих судов в обмен на двадцать легионов!
Октавиану бы взвыть от такого предложения, а он спокойно перевел глаза на зятя:
— Я смогу дать только четыре…
Антоний замер, четыре легиона немыслимо мало, но сейчас корабли ему были просто обузой, махнул рукой:
— Бери! Позже пришлешь еще легионы.
Октавиан промолчал, что Антоний опрометчиво принял за согласие. Он отдал сотню кораблей и, получив совсем небольшое войско взамен, отправился покорять Парфию. Уж лучше так, чем сидеть рядом с прядущей шерсть женой, следя за вращением веретена, и слушать россказни о правильной жизни. Антонию хотелось другого — вдохнуть дым походных костров, услышать хохот и забористые шуточки легионеров, обнять жгучую красотку, способную не рассуждать, а обнимать, захотелось снова окружить себя роскошью.
Октавия была согласна, мужчина должен ходить в походы, ее брат этого не может из-за проклятой астмы, но это не значит, что остальные должны сидеть в Риме. Марк сильный, мужественный, он настоящий воин, а она настоящая жена этого воина, она будет терпеливо ждать возвращения с победой любимого мужчины, вести его хозяйство, рожать ему детей. Октавия уже родила дочь, теперь снова была беременна, ей очень хотелось проводить мужа до самой Сирии, но тот позволил только до острова Керкира, отправив обратно.
Антоний целовал жену на прощание, а та вдруг поняла, что они больше не увидятся!