— О как, значит. — С удовольствием отметив, что дар речи, хоть частично, но вернулся, я сноровисто растекся по полу и поспешил убраться из зоны огневого поражения за развороченную стенку КПП. Получилось не так изящно, да в придачу досталось от кого-то особенно меткого по колену, однако убрался я на удивление быстро, и как только почувствовал себя в относительной безопасности, пустил ледяную волну по полу. Желаемый результат был достигнут. Поверхность, вдруг ставшая удивительно холодной и гладкой, немного смутила нападавших, большую часть которых я даже до сих пор и не увидел. Даже лупцевать по стенке над моей головой перестали.
Брать решили, и брать именно живым, иначе зачем этот игрушечный боезапас. Кости поломает, вышибет глаз, но в остальном травм с жизнью несовместимых не предвиделось. Однако почему именно меня? Что такое? Мало ли по „Свободным территориям“ вольного народа шастает. Пиры, чьим кинезом я воспользовался в первую очередь, небось гроздьями. Фото у них, что ли, мое?
Мысль о том, что все прилежные псионики сейчас выделывают круги на полу и сфинктер не контролируют, мне в тот момент почему-то в голову не пришла, а вот вопрос, отчего нападавшие от своей глушилки в полном порядке, заставил задуматься, отправив вперед порцию огненных шаров. Гудя и разбрызгивая огненное марево, моя крохотная эскадрилья рванула вперед и, проскочив в проход над головами спецназа, или кто там они были, навела шороху. По крайней мере, по звукам было именно так. Я не видел их, а они меня, и нам приходилось обмениваться выпадами почти вслепую.
Первыми сдались люди в черной форме.
— Андрей Петрович, — голос из мегафона показался мне почти приятным после криков и стонов умирающих. — Может, поговорим?
— Охотно поговорил бы с вами, ребята, — дружелюбно заявил я, прикидывая, в каком именно месте засел инициативный крикун. — Только вы бы стрелять перестали, особенно в меня.
— Извините, Андрей Петрович. — Голос невидимки показался мне даже виноватым. — Ребята на взводе. Не думали, что сможем поговорить. Вот и решили сначала из строя вывести. Я позже подоспел.
— Так значит, стрелять не будете? — ехидно поинтересовался я, потирая ушибленное колено. Отчаянно хотелось пить, еще больше курить, а самое сильное желание было взять крикуна за глотку да головой об стену.
— Гарантирую.
— И глушилку вырубите?
— А вот с этим, господин Скворцов, увы и ах. На нашей стороне псиоников по большей части нет, а обычные люди стабилизаторами снабжены. У второй базы такого нет, и бойцов с, кхм, способностями львиная доля. Отключим глушилку и все, будут тут через пару минут.