— Хм… Но… Это… Тут дама.
— Ага… То есть вы человек интеллигентный и воспитанный. Так?
— Стараюсь…
— Но при этом не стесняетесь употреблять подобные выражения тиражом аж… — Никита посмотрел на выходные данные, — ого… И как это понимать?
Литератор, ожидавший совсем другого приема, заметно растерялся. Потом взял себя в руки и улыбнулся:
— Вам, наверно, это сложно понять… Мат в данном случае не является ругательством и оскорблением общественной морали. Это, так сказать, художественное средство для раскрытия образа персонажа. Сами посудите, если убрать его или заменить на благозвучные синонимы, текст заметно обеднеет. И потом… Роман не предназначен для публичных чтений.
Никита несколько секунд красноречиво молчал. Так молчат кинозлодеи перед тем, как прикончить жертву.
— Да… Мне это сложно понять. Эдуард Аристархович, а когда кто-нибудь на улице назовет вас этим словом, — палец Никиты ткнул в строчку, — вы тоже будете считать, что это не хулиганство, а художественное средство, а?
— Никита Романович, я вообще не понимаю, к чему этот разговор?
— К тому, что решением Государственной думы раскрывать образ можно только цензурными выражениями. За все иные отклонения от нормы полагается серьезный штраф. И именно нам поручено следить и пресекать подобные правонарушения.
Писатель по очереди посмотрел на Светочку, Володю и Никиту:
— Вы меня разыгрываете?
— Я разыгрываю?! По-моему, ничего смешного! Лично я не хочу, чтобы моя дочь нечаянно купила эту похабщину и повредила себе психику!
Светочка, сначала решившая, что наставник задумал просто подколоть прозаика, поняла, что ошибалась. С подобной интонацией не подкалывают. И уже догадалась, к чему клонит Никита. За творческую интеллигенцию он взялся серьезно. Вчера музыкант, сегодня писатель. Завтра художника прихватит, усмотрев в написанной им обнаженной натуре порнографию.
— Так… Пусть не покупает… Это книга для взрослых, — оборонялся криминальный литератор.
— Неужели? И где здесь предупреждение? — Участковый покрутил книгу. — Хотя ладно — этот вопрос не к вам, а к издателям. Но с ними после… А вот за мат придется ответить лично вам. Как физическому лицу. Госдума, блин!
— Но… Книга вышла год назад…
— Данный закон имеет обратную силу.
— А как же свобода слова? Мы, вообще, где живем?
— Демократия — не вседозволенность, а свобода слова — не распущенность.
Если б дело происходило в студии ток-шоу, зал бы зааплодировал.
Борец с матом, сам не отличавшийся чистотой речи, порылся в столе и достал чистый бланк:
— Сейчас составим протокол, завтра в десять подойдите в суд. Десятый зал. Там и объясняйте про свободу слова. Увы, лично я не имею права выписать вам штраф. Это — не неправильная парковка, а более серьезное правонарушение… Хотя жаль. Фамилия, имя, отчество?