Кажется, эти слова заставили Ветриара слегка смягчиться. Не дожидаясь больше вопросов, я пересказала ему беседы с Сонэей и Анардией. Принц долго молчал, погрузившись в тягостные раздумья. Понимаю его. Отцу на него плевать, брат и сестра планировали, как лучше от него избавиться, друзей толком нет, девушки тоже… Одиночество и тоска — вот, что он чувствовал сейчас. Это больно, по себе знаю, когда предают близкие, но у меня хотя бы мама с папой были, а он совсем один. Мне жутко хотелось его обнять, но он бы счел это за жалость, поэтому нельзя. Остается только отвлечь.
— Ну, что из этого будем рассказывать Ларинэ?
— Все, — как-то безучастно обронил он.
— Все?!
— Да.
— Почему?
— Потому, что это уже касается не только меня и тебя, но и всей Ксеории. Сонэя собралась играть в политику, а это опасно, тут нужен совет того, кто лучше в этом разбирается. А еще герцог может знать, правда ли то, что она тебе сказала, или попытка сыграть на твоей амнезии.
— Хорошо. Ты прав.
Долго ждать герцога не пришлось. Как только солнце подобралось к горизонту, он вернулся, причем в весьма возбужденном состоянии.
— В ярсе не яд, — с порога заявил он, заставив нас с Ветриаром открыть рты.
— А что? — задала я вполне логичный вопрос.
— Усилитель.
— Я… хм… — Я беспомощно посмотрела на принца.
Ветриар бросил быстрый взгляд на герцога и отрицательно мотнул головой. Понятно, надо молчать.
— Что ты? — не понял Эршан.
— Ничего. Ну и что бы все это значило?
— Если ты сам не добавлял, — задумчиво протянул герцог, — то тогда кто-то это сделал за тебя.
— А для чего?
— Чтобы усилить, — удивленно вскинув брови, пояснил очевидное Эршан. — Вопрос только, что именно. Ты ничего не хочешь мне рассказать? Например, что произошло после того, как ты ушел с Сонэей?
Я повторила все еще раз, следя за реакцией герцога. Краем глаза я заметила, как Ветриар снова уходит в себя, и, не сдержавшись, сжала его ладонь. На секунду он замер, а потом крепко пожал ее в ответ.
— И ты думаешь, что это сделала Сонэя? — закончила я свою речь.
— Я бы мог тебе ответить, если бы знал, что тебе дали, — поморщился Ларинэ. — Если это был яд, то его тебе дала точно не Сонэя. Если предположить, что тебе подлила что-то именно Сонэя, то тогда что именно и почему вызвало такую реакцию. Еще есть Анардия… и лакеи, прислуживавшие за ужином… Слишком много неизвестных, Скайнер, слишком много… А хуже всего то, что средств, вызывающих такую реакцию, я не знаю. Но почему-то мне кажется, что убивать тебя не хотели…
— А обыскать покои Сонэи нельзя? — встрепенулся Ветриар.