Он снова смотрит в щель будки. Много детей. Чужие дети, незнакомые. Все идут сюда, Эрэ и Рунна впереди. Процессию замыкает скучающий Симург.
— А тут у нас щенок, папин подарок, — Эрэ свистит. — Мтар, ко мне!
Анафаэль вжимается в стенку будки. Он знает, что будет дальше.
— Ко мне, я сказал! А-а, плохая собака!
Стальной ошейник врезается в рану на шее, глубже и глубже с каждым рывком цепи. Он терпит, скрепя зубы, уперевшись ногами в одну стенку будки, а спиной — в другую. Вывернув голову, смотрит в щель. Эрэ на другом конце цепи покраснел от натуги. Среди детворы раздаются смешки. Симург делает шаг к своему подопечному, чтобы прийти на помощь. Анафаэль поджимает ноги, кубарем выкатывается из будки. Сопротивление неожиданно пропадает, и Эрэ валится на спину, к всеобщей потехе детей. Особенно громко хохочет Рунна.
Трудно молчать, когда на голую спину опускается собачья плетка. Он то ли воет, то ли скулит от боли. Дети снова смеются, теперь над ним.
— Сидеть!
Он садится в пыли. Теперь лучше Эрэ не злить, а то он войдет в раж.
— По-собачьи сидеть!
Гости рассматривают его, беззастенчиво, как это делают только дети. Впервые он рад, что такой чумазый. Толстый слой грязи покрывает кожу, как одежда, которую у него отобрали, как собачья шкура.
Рунна ставит на землю миску с объедками. От миски воняет тухлятиной, но рот наполняется слюной. Ему не давали есть уже несколько дней.
— Что, лопать хочешь, Мтар? Тогда — голос!
Он молчит. До миски далеко, не допрыгнуть — Эрэ держит цепь.
— Голос, тварь!
Тут он понимает, почему его «забывали» покормить. Эрэ готовился к предстоящему представлению, думал, щенок с голодухи станет покладистей. Ладно, он устроит им представление! Внезапно он встает во весь рост, почти упираясь носом в грудь «хозяина». Такая наглость несколько сбивает со старшего мальчишки спесь, и он забывает дернуть цепь.
— Где ты потерял свою честь, Эрэ? — Он не знает, понимают ли дети, что имя их приятеля означает «честь» на тан. По крайней мере все пялятся на него круглыми глазами. — Ты просто напыщенный, трусливый дурак! Ты похож на отца — убийцу за деньги, вора, травящего собаками…
Удар Симурга сбивает его на землю. Перед глазами темнеет. Это хорошо. Он почти ничего не чувствует. Почти. В нос и рот набивается пыль. Расплывчатый опрокинутый Симург отнимает у Эрэ плетку. Мальчишка что-то зло кричит, выхватывает из-за пояса игрушечный меч — такой красивый, почти как настоящий. Раньше Анафаэлю хотелось иметь такой. Раньше…
Найд остановился как вкопанный. Несколько мгновений он стоял неподвижно, слизывая языком бегущую в рот дождевую воду, слушая разговор ливня с лесом. Наконец он развернулся и зашагал в противоположную деревне сторону, в направлении болот.