— Слушай меня, ты, маленький засранец. Ты откроешь свой кошелек и отдашь мне что есть. И если это не триста семьдесят пять баксов, тогда вернешь остаток денежных средств мне или Роуз в конце недели. В противном случае, у нас бкдет еще один разговор. А мне, честно говоря, не очень нравится говорить с тобой.
— Чувство взаимно,— сказал он, подавшись назад, когда я отпустила его. Он уставился на меня.
— Сейчас.
На мгновение я подумала, что он собирается снова заколебаться. И, честно говоря, я думаю, он почувствовал мое настроение. Потому что я действительно была в том настроении, чтобы дать кому-то по заднице. Но потом он помудрел и достал бумажник. Он положил две стодолларовых бумажки на прилавок, затем, пятьдесят, двадцать, и шесть.
— А остальные?
— Я отдам Роуз,— сказал он.— Точняк. Ребенок нуждается в перерыве.
— Ладно,— сказал я.— Продолжай распространять добрые чувства и распределять богатства.
— Да, черт возьми,— сказал он.— Не хочу, чтоб мой зад снова встретился со злобной сукой.
— Роуз,— подчеркнула я, решив игнорировать комментарий о суке, тем более, что оно казалось весьма точным.— Не ее папа.
— Я понял,— сказал он.— А теперь, убирайся отсюда.
— Приятно было пообщаться.— Я отдала ему доллар.— За конфету.
Я пошла вперед, затем остановилась.
— Заберешь ее байк?
Он колебался, и я знала, что он пытался. Я здорово его приковала, перед тем как сесть в автобус, чтобы поехать к дому Лукаса Джонсона.
— Не беспокойся,— сказала я.
— Я собираюсь пригласить кого-нибудь, чтобы сорвать цепь,— сказал он.— Сделать новый ключ. Зря пропадает. Байк стоит в той аллее, и никто не будет на нем ездить.
— Ты прав, Джереми,— сказала я.— Зря пропадает.
Я два раза откусила конфету, когда перешла магазин, зная, что он наблюдает за мной. Красные наклейки, прилепленные к задней двери, предупреждали, что сигнал тревоги сработает, если я открою. Я ее толкнула. Никакой тревоги. Так много правды в рекламе. Мой десятилетний Ягуар Триумф был еще припаркован там с тяжелой цепью вокруг него. Обычно я не привязывала цепью байк, но я также обычно не парковала его рядом с местом Джереми. Я заперла его в субботу вечером. Видимо предчувствие сработало. Сейчас я была довольна своей предусмотрительностью и полезла под козырек магнитного металлического ящика. Открыв двумя ключами замок цепь была у меня в мгновении ока.
Я села на байк, теплый и знакомый мне. Я сунула ключ в зажигание, когда Джереми выглянул в заднюю дверь в переулок.
— Он не твой,— сказал он.
— Ага. У тебя проблемы с этим?
Он подсчитывал, за сколько сможет продать байк и каковы будут убытки от контрафактных DVD операции. Я оставляю байк и дверь в его небольшой пенсионный фонд навсегда закрывается.