Менее сексуально озабоченной нимфоманкой.
Если я хочу выжить, мне нужно концентрировать внимание. Самое главное, мне нужно выучить правила моего нового мира.
И, подумала я, бросив взгляд на едва различимое жирное черное пятно, мне нужно было узнать их быстро.
Я тренировалась еще час и убила еще трех демонов. Ночью они вошли в мою комнату и взяли меня в кольцо. Как дикие звери — некоторые с когтями, некоторые с руками, некоторые могли бросить меня через комнату с помощью силы мысли, другие прыгали на меня, открыв рот и пытаясь украсть мою душу. Зейн учил меня как бороться с ними, как защитить себя. И, прежде всего, как обращаться с моим ножом. Нельзя сказать, что мои тренировки были элегантным и изысканным. В основном я была неаккуратна, хотя после каждого убийства я набиралась сил и ловкости.
И, как итог, я выжила.
В период между сражениями я бы с удовольствием передохнула, но Кларенс гонял меня по «Введению в Демонологию». Показывал мне фотографии различных типов, рассказывал мне, чем каждый прославился и транслировал различные кусочки истории. Тонны информации свалились на меня, и этого было более чем достаточно, поскольку мой воспаленный мозг уже с трудом справлялся.
Честно говоря, легче всего было просто биться, и в этом я преуспевала.
Я делала выпады, парировала ногами, шла в наступление, поддерживала себя живой и оставляла демонов в воспоминаниях.
Если это была конечная цель, то я ее достигла.
Мое настроение резко упало, когда Зейн велел прекратить ночь обучения. Я не хотела останавливаться. Я хотела драки, хотела выплеснуть свою ярость на них, чтобы рыдать и биться, и кричать до тех пор, пока мир снова не стал бы прежним. Я хотела наброситься на любого, кто встал бы против меня, и в то же время мне хотелось свернуться калачиком и пустить все на самотек.
Я не люблю мешанину чувств, и я не уверена, откуда они все взялись. Я хотела этой жизни. И, черт возьми, мне нравилось, что я была избрана. И понравилось еще сильнее после пройденного испытания.
Но все же настроение было зловещим. Как одно из тех темных облаков над моей головой. И как я ни старалась, я не могла поколебать его.
Это мучило меня.
— Пойдем, малыш,— сказал Кларенс, когда мы шли к моему велосипеду.— Расслабься. И это тоже пройдет.
Я искоса посмотрела на него, пытаясь решить, рылся ли он в моем плохом настроении. Видимо вещала я достаточно громко.
— Не надо бесноваться,— сказал он.— У тебя нестабильный характер. Вокруг тебя много грязи. Успокойся.
— Спасибо,— сказала я.— Ты сильно помог. Теперь я чувствую себя намного лучше.