За исключением кесарева сечения эпидуральная анестезия почти не применялась ни в чрезвычайных ситуациях, ни при срочных операциях, потому что она требовала времени на подготовку. Джеффри это знал, тем не менее он решил проверить записи еще раз: порой выпадали и исключения. Он стал просматривать перечень операций за восьмое число, проводя пальцем по странице сверху вниз. Читать было трудно, потому что все записывалось от руки, а почерк у дежурных медсестер был разный. Но и здесь он не обнаружил ничего подозрительного. Перевернув страницу, он остановился на списке операций за девятое число. В той же операционной, где он потерял Пэтти, ранним утром было сделано ушивание травмы роговицы глаза. Джеффри почувствовал, как у него ускорился пульс. Офтальмологический случай мог оказаться тем, чем надо.
Джеффри вырвал лист бумаги из служебного блокнота на столе и быстро записал имя пациента. Дело сделано! Можно возвращать книгу учета на полку. Толкая перед собой расшатанную тележку, Джеффри продолжил путь в анестезиологическое отделение. Войдя в комнату, он включил свет и закрыл дверь. Из ящика с записями об операциях вытащил папку с именем пациента, которому делали операцию на роговой оболочке.
— Слава Богу! — еле слышно прошептал Джеффри, прочитав описание. Там говорилось, что пациенту была проведена анестезия пространства, лежащего позади глазного яблока, и что для этого был использован семидесятипятипроцентный маркаин! Джеффри закрыл папку и вернул ее в ящик. Келли права. Он никак не мог в это поверить. Наконец-то к нему вернулась уверенность — и как же это хорошо. Теперь он стопроцентно уверен в своих выводах. И хотя Джеффри понимал, что это его открытие мало что значило для суда, тем не менее для него оно чрезвычайно важно. Он правильно прочитал надпись на ампуле с маркаином!
Дэвид не пропустил время обеденного перерыва. Когда он появился, Джеффри, уже убрав весь коридор операционного отделения, две операционные комнаты и две комнаты для неотложных хирургических операций, был занят в центральном блоке.
— Я лучше пока поработаю, — сказал он Дэвиду. — Я не голоден. Вот сейчас закончу и пойду в лаборатории, начну убирать там.
— Не рви сердце, дружище. Не надо так напрягаться, — посоветовал ему Дэвид уже не так дружелюбно, как раньше. А то мы на твоем фоне будем плохо выглядеть.
Джеффри по-овечьи улыбнулся.
— Я, видимо, так тороплюсь, потому что еще первый день здесь. Не волнуйтесь, я успокоюсь и все станет на свое место.
— Надеюсь, так оно и будет, — пробормотал Дэвид и, повернувшись, вышел.