— О Господи! — только и простонал Рандольф. Говорить он не мог.
Позже, во время перекрестного допроса, он попытался вернуть ситуацию в прежнее русло. Откуда Регина могла знать, что именно вводит себе доктор Роудс? Наркотик или рингер? — спрашивал он.
Но, как оказалось, Дэвидсон открыл еще не все карты. Следующей свидетельницей он пригласил Шейлу Доденгофф. Как и Регина, Шейла не отрываясь смотрела Джеффри в глаза.
— Мисс Доденгофф, — начал Дэвидсон, — будучи дежурной медсестрой в день трагедии, заметили ли вы что-нибудь странное в поведении доктора Роудса?
— Да, заметила, — с победоносным видом подтвердила Шейла.
— Будьте так любезны, расскажите суду, что же вы заметили, — Дэвидсон явно предвкушал последующий эффект.
— Я заметила у него суженные зрачки, — выпалила Шейла. — Я заметила это потому, что глаза у него очень голубые и зрачков было практически не видно.
После Шейлы Дэвидсон вызвал какого-то известного офтальмолога из Нью-Йорка, написавшего целый том о функции зрачков. Огласив все его звания и достижения, Дэвидсон попросил светилу назвать самый распространенный наркотик, употребление которого приводит к сужению зрачков.
— Вы имеете в виду соматический препарат или глазные капли? — с умным видом переспросил офтальмолог.
— Соматический препарат, — уточнил Дэвидсон.
— Морфин, — уверенно ответил профессор, после чего пустился в пространные рассуждения о нервных центрах Эдингера-Вестфаля, но Дэвидсон не стал долго слушать и перебил его самым бесцеремонным образом. Наступила очередь Рандольфа задавать вопросы ученому офтальмологу.
Адвокат Джеффри попытался хоть как-то смягчить нанесенный удар и выдвинул контраргумент, что его подзащитный принял болеутоляющее от расстройства желудка, а болеутоляющее имеет в своем составе опиум, а опиум содержит морфин, следовательно, именно болеутоляющее и вызвало сужение зрачков. Он также попытался объяснить, что Джеффри понадобилось ввести себе состав Рингера, чтобы подавить симптомы гриппа. Но присяжные не очень к нему прислушивались, особенно после того, как на Библии присягнул хорошо известный терапевт из команды свидетелей Дэвидсона.
— Скажите, пожалуйста, доктор, — елейным голосом запел Дэвидсон, — среди врачей это распространено — вводить себе раствор Рингера, чтобы прервать грипп, как это сделал доктор Роудс?
— Нет, — не согласился терапевт. — Я слышал кое-какие рассказы о честолюбивых практикантах-хирургах, которые делали подобные вещи. Но даже если эти слухи и правда, то широкого распространения такая практика не имеет.
Последний удар был нанесен, когда Дэвидсон пригласил для дачи свидетельских показаний Марвина Хиклмэна, одного из подсобных рабочих хирургического отделения.