Надо сказать, что ни Копытин, ни Мельник особо выпивкой не увлекались, и те байки, которые они рассказывали для поддержки молодых членов экипажей, крутились вокруг спиртного только потому, что на Руси всегда эта тема ставилась во главу угла и не обязательно по необходимости, чаще просто для форса. Но если искать байки без пьяных приключений, то, пожалуй, ни в армии, ни на гражданке таких не найдешь!
И только в первом, ведущем, борту никаких разговоров на эту тему не велось. В экипаже Золотова все были взрослые, обкатанные, налетавшие тысячи часов, бывавшие под огнем, поэтому и успокаивать их не было необходимости.
Три «Ила» приближались к аэродрому Какайды, который находился в отныне суверенном Узбекистане, вблизи с афганской границей. Именно отсюда все годы афганской войны летали «за речку»…
Шах Масуд-Счастливчик мог быть доволен. Впервые за долгие годы его резиденция располагалась в самом Кабуле, да еще в прекрасном здании, обнесенном высоким забором. Раньше здесь жил кто-то из прежнего правительства. Во дворе росли фруктовые деревья и чирикали птички. Все это было удивительно и непривычно. Он привык большую часть жизни проводить под открытым небом либо в армейской палатке и слушать только выстрелы и свист пуль. Теперь он почувствовал вкус совсем другой жизни. Мирной, сытой, безопасной, в которой он не рядовой командир, а руководитель. Или, по крайней мере, один из руководителей. И война теперь ему совсем не нужна. Надо наводить порядок, разоружать неуправляемые отряды, уничтожать наиболее злостных и упорных противников… Ничего, у него хватит сил и воли сломить сопротивление всех этих невесть что возомнивших о себе «шахов» и «шейхов»! И ночная стрельба сразу прекратится! Вот только новость о возвращении русских путает все планы. Хотя шурави требуются верные помощники и с ними вполне можно поладить…
Шах Масуд сел за стол, на котором дымился ароматный плов и лежала свежая лепешка. Поблагодарил Аллаха, который послал столь обильную пищу, и протянул сложенные в щепоть пальцы к слипшимся зернам риса, но услышал за спиной торопливые шаги и быстро обернулся: стремительность и осмотрительность — вот два основных секрета того, что он все еще жив, несмотря на многочисленные покушения. У него много врагов, но есть и друзья… Один из них — этот русский, который предупредил о террористе-смертнике…
Но сейчас опасность ему не грозила. По узенькой, ровно усыпанной гравием дорожке шел Гасан — приближенный, который уже не один год исполнял при нем обязанности советника, телохранителя, помощника… И даже друга! Он был в новеньком советском камуфляже с одного разграбленного склада, на плече висел десантный автомат, тоже советский, а в руке зажата американская рация «Моторола».