Я также не призываю специально воспитывать в детях склонность к чувству вины. Результаты процитированных мной исследований – лишь дополнительное свидетельство того, что стыд вряд ли способен инициировать хорошее поведение. Думаю, все мы способны припомнить, как испытывали сильный стыд. Признаюсь честно: в те моменты, когда я чувствовала себя отверженной, недостойной и униженной, я была куда ближе к неподобающему поведению, чем к более здоровому, которое кажется естественным, когда я чувствую себя принятой обществом и вполне нормальной.
Стыд разрушителен, и когда мы усваиваем эту мысль, то начинаем иначе относиться к стыду в воспитании, наказании, супружеских ссорах, в обществе как таковом. Мы живем в мире, где до сих пор говорят: «постыдись», «стыд и срам», «совсем стыд потеряли». Пора задуматься: если мир перестанет тонуть в стыде, он станет безопаснее.
Чтобы вы привыкли к этой мысли, предлагаю сравнить два подхода к работе с мужчинами, которые бьют жен. Для меня как социального работника домашнее насилие – очень важная тема. Я потратила много времени и сил, пытаясь понять, что это такое. Харриет Лернер в своей книге «Танец единения» («The Dance of Connection») рассказывает историю Рона, мужчины, который бьет свою жену Шерон в живот и по лицу. Его в судебном порядке принуждают ходить на терапию. Доктор Лернер рассказывает, что Рон не хотел заниматься вместе с группой мужчин, совершавших рукоприкладство, но желал и даже стремился войти в другую группу, где люди боролись с бесконтрольными вспышками гнева.
Доктор Лернер пишет: «Рон сопротивлялся тому, чтобы его ассоциировали лишь с этим преступлением. Можно возражать, что Рон бил жену, и любой эвфемизм снимает с него часть ответственности, но сам Рон с большей вероятностью примет на себя эту ответственность и почувствует раскаяние, если он сможет смотреть на себя не только как на мужа-драчуна. Чтобы честно взглянуть на свои неблаговидные поступки и искренне отвечать за них, людям нужно, чтобы под ногами была твердая почва самоуважения. Только с этой более высокой точки зрения люди, причиняющие зло, могут посмотреть на вещи объективно. Только с этой вершины они смогут попросить прощения».
Далее доктор Лернер объясняет, что отказ идентифицироваться со своими самыми плохими поступками – здоровый акт сопротивления. Если исчерпывать личность Рона его рукоприкладством, он не примет на себя ответственность и не сможет почувствовать искреннего сожаления и раскаяния, потому что испугается чувства собственной недостойности. Доктор Лернер заключает данный раздел книги словами: «Мы не можем перенести, когда нашу личность сводят лишь к самым плохим ее проявлениям. Каждый человек должен иметь возможность увидеть свою личность как сложную и многостороннюю. Если скрывать этот факт, люди, чтобы выжить, будут защищаться барьерами отрицания. Зачем заставлять просить прощения за то, что мы есть, а не за то, что мы сделали?»