Второе преимущество – то, что я называю политикой «спрашивания и неотвечания». Во всех авторитетных профессиях формально или неформально поощряется уклончивость. Врачи, психотерапевты, преподаватели, социальные работники, священники и прочие подобные специалисты – обучены выпытывать информацию у людей помимо их воли и при этом сами говорить о себе как можно меньше. Существует негласное правило: чем выше статус и звание, тем больше тебе позволено знать о других и тем меньше положено раскрывать себя.
Подумайте об этом. Ваш доктор может знать все о вашей сексуальной жизни, весе и опорожнении кишечника. Но вы не можете спросить у нее, замужем ли она и есть ли у нее дети. Многие специалисты, если им задать такой вопрос, строго возразят: «Мы здесь не обсуждаем мои личные дела» или «Это бестактный вопрос».
Вот четыре примера.
• Когда я забеременела, я не обращалась к доктору до шести месяцев, не вставала на учет и не наблюдалась. Я выжидала, чтобы наступило такое время, когда уже никто не мог бы запретить мне вынашивать ребенка. Я очень боялась, что врач скажет мне: «Вы слишком толстая, беременность вам противопоказана». Меня это так пугало и мне было так стыдно, что я не шла и не шла к врачу. Даже не верится, но я рисковала собой и ребенком, потому что очень стыдилась своего веса. Ненавижу докторов.
• Моя дочка умерла от рака в шесть лет. Священник сказал, что горевать – это проявлять эгоизм, потому что ей хорошо, она у Бога. Этот священник очень умный и образованный человек. Но он сказал жестокую вещь. Из-за этого я возненавидела его, возненавидела церковь, возненавидела Бога. Я до сих пор ненавижу священника. Не хожу в церковь. И разбираюсь со своим отношением к Богу. Как это возможно – стыдить человека за то, что он горюет о смерти ребенка?! Никакая ряса, никакой сан не дают такого права. Вы можете себе представить, сколько лет мне потребовалось, чтобы преодолеть стыд и начать горевать? Теперь мне это позволено. И в каком-то смысле я буду горевать всегда. Священник воспользовался своим положением и сказал ужасную, кошмарно несправедливую вещь.
• Когда у моего сына впервые обнаружили отит, педиатр сказал: «Ну, что делать будем? Вам придется выбирать – карьера или слух ребенка». Только доктор может чувствовать себя вправе такое ляпнуть. Я спросила его, ходят ли его дети в садик. Он ответил: «Мои дети не пришли в поликлинику с отитом». Возмущает то, что они себя ставят выше других и при этом ты полностью от них зависишь.
• Когда я решила все-таки закончить школу, мне было пятьдесят восемь. Я не умела отправлять имейл и пользоваться компьютером. Когда я последний раз была в школе, кассета казалась революционным изобретением. Я догадывалась, что будет страшно, но когда я нахожусь в классе, то превращаюсь в полную идиотку. Когда я хочу задать вопрос или как-то высказаться, я просто вся трясусь. Не из-за других учеников, а из-за молодых преподавателей. Они меня крайне напрягают. Некоторые даже моложе моих детей. Так противно чувствовать себя дурой перед ними.