– Не знаю, насколько качественный товар, – продолжал Мах. – Возможно, подлечить надо, подчисть, что-то просто выкинуть. Но ведь на заправку должно хватить?
И тут Живодера прорвало:
– Что?! Я не верю своим ушам: ты продаешь меня? Своего спасителя?!
Он просто дрожал от ярости, и, казалось, сейчас вцепится Маху в горло.
– Ы-ы… – Одноглаз, даже не нашедший слов, завыл и, схватившись за голову, опустился на пол.
Голос откашлялся и произнес:
– Да, парень, похоже, тебя действительно, прижало. Только, вот, какое дело: мне не нужно никаких сделок, чтобы реализовать твое предложение. Незачем тратить драгоценный ойл на ваши паршивые тела. Вы – никто. Вас попросту не существует – ведь ваши задницы не прикрывают действительно серьезные люди, так? Сдается мне, вы просто угнали чужую собственность, а за это с неизбежностью следует расплата. Поэтому поступим следующим образом: я, пожалуй, соглашусь принять ваши тела в дар. Да, да – на что-нибудь они сгодятся. А корабль, в знак дружбы, верну хозяину. Надеюсь, он будет благодарен…
Мах уже не слушал. Ярость вырвалась на свободу – и он бросился вперед. Хозяева подземелья, похоже, не ожидали от чужака такой прыти, и ему почти удалось добраться до линии фонарей – туда, где сгрудилось несколько растерянных парней, открывших по нему беспорядочный огонь…
Один из разрядов, все-таки, достал его.
Перестав ощущать собственное тело, Мах рухнул на пыльную поверхность и по инерции кубарем пролетел до самой стены. После чего увидел маячащий на фоне лба массивный черный ствол.
– А у тебя, шутник, я сам вырву сердце, – сообщил ему сухой жилистый человек с холодным взглядом и, похоже, обожженным лицом. Именно его голосом велись все эти бесполезные переговоры. На грудь ступила нога в тяжелом металлизированном ботинке. Но Мах не ощущал тяжести.
– Боюсь, мое сердце тебе не подойдет, – криво улыбнулся он.
Боковым зрением, видел, как крепкие люди в серых комбинезонах куда-то тащат отчаянно сопротивляющегося Одноглаза и хмурого Живодера.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не послышался знакомый голос:
– Вот это да! Кого я здесь вижу!
Обожженный отвлекся от Маха, глянул в сторону лифта:
– Кого это опять несет сюда? Консерва, ты, что ли? Тебя ж, вроде, зарезали на астроидах?
– Я, Шкура, я. Ты, смотрю, совсем не изменился: снова потрошишь зазевавшихся прохожих. А твоя информация устарела: вместо меня зарезали другого. Очень смешно получилось, потом расскажу… Смотри-ка, знакомые лица!
– Ты знаешь этих? – Шкура сделал шаг назад, выпав из поля зрения Маха. Он по-прежнему не мог пошевелиться.