Я захлопнула дверь и бросилась ко второй кровати.
— Любимова, вставай! Кончай дрыхнуть!
— Угу, — пробубнила та и отвернулась к стене.
— Любимова! Подъем! — грозно прорычала я и затрясла ненаглядную подружку за плечи.
— Ну-у…
— Я тебе дам ну! Нас уже ждут! На завтрак осталось пятнадцать минут! А через двадцать пять уходит автобус!
Катерина сморщилась и откинула одеяло.
— Мне нельзя быстро подниматься. У меня гемоглобин понижен. Когда я тут же вскакиваю, у меня начинает кружиться голова, и возникнет такое непонятное ощущение, точно там чего-то не хватает.
— Может, мозгов? — не удержалась я от шпильки, дабы привести Любимову в боевое состояние.
— Ах, так?!
Она тут же вскочила на ноги и кинула в меня подушкой.
Завтрак мы пропустили, на ходу впихнув в себя пару крекеров, зато на первый этаж спустились вполне сносного вида дамами. Катюха, как всегда, в мини, в сетчатых чулках и на каблуках. Я же в джинсах, водолазке, джинсовке и в кроссовках.
— Готовы? — встретили нас у лифта друзья. — Идите отмечаться к Галине Тимофеевне.
Логинов и Любимова слились в нежном поцелуе (это у них вместо приветствия), а Паша, заразившись этой фигней, взял меня за руку. Подойдя к женщине в свободном зеленом костюме с табличкой на груди, мы назвали фамилии, а Галина Тимофеевна их отметила галочкой.
— Так, из группы остались еще Иванова, Гайдученко и Сидоров. Где их носит? Почему постоянно опаздывают? — бушевала гид, протирая специальной салфеткой свои очки в неказистой роговой оправе, а мы покраснели, хотя «постоянно опаздывают» к нам нельзя было отнести, потому что по натуре мы были дисциплинированными девицами. Если Катька и любит опаздывать, то не более чем на шесть с половиной минут, но когда мы вместе, я этого не допускаю.
— Пока их нет, пойдемте сфоткаемся на крыльце! — предложила воодушевленная Лера, поглядывая на мать.
— Давай лучше здесь, на фоне ресепшен, — подскочила к ней полная девушка со светлыми волосами, по-моему, ее подруга.
За стойкой ресепшен находились две обходи-тельные молодые женщины, владеющие как минимум тремя языками в совершенстве. Стены и сама стойка были отделаны бежевым пластиком под дерево. Высоко, ближе к потолку, висели одинаковые часы, четыре штуки, показывающие время разных поясов — Лондон, Москва, Токио, Нью-Йорк. Вокруг, вдоль стены, расположились пять прелестных диванчиков с кожаной обивкой.
— Нет, — сморщилась дочка гида, — давайте лучше на улице. Там светлее, и вообще красиво. А здесь че?
— Вы идите, а я здесь остальных подожду, — ответила Галина Тимофеевна.
— Нет, ну что за групповой снимок без воспитательницы? — сыронизировала дочка.