— Отстань, Африка… — пробормотала я полушепотом, а негр хитро прищурился. — Yes, I am, — не стала я спорить.
— What’s your name?
Ну вот, докатились! Столько русских мужчин мимо прошло, и никто из них не догадался спросить мое имя! А тут негр… О чем я с ним разговаривать-то буду? Зачем он со мной пытается познакомиться?
— Кукарача, — с вызовом ответила я и скорее удалилась из комнаты. Вслед мне раздался пугающий раскатистый папуасский смех.
— Вот ты где! — обрадовался Паша, наткнувшись на меня возле полотна Гогена. — Я уж думал, что потерял тебя навеки! Мне так страшно стало, не поверишь!
Неизменные лохматые черные самойловские волосы стояли сейчас и вовсе дыбом, что не позволило мне сомневаться в правдивости сказанных слов.
— Прости, я не хотела, чтобы так вышло, — запоздало извинилась я. — Ты ни в чем не виноват.
— Нет, я виноват! Если бы я не пристал к тому итальянцу, ничего бы не произошло и мы бы не отбились от экскурсии!
— К испанцу.
Тут Павел меня ошеломил:
— Да какая разница? Все равно они на одном языке разговаривают! — Когда я открыла рот, чтобы его поправить, он не дал сказать, предложив: — Хочешь, я покажу тебе Айвазовского? Он здесь недалеко. Хорош! Пошли?
Посмотрев Айвазовского, а также, помимо других картин, еще и трон Петра Великого, историческую посуду, мебель, фрески и многое другое, мы спустились по лестнице и вышли из здания, приготовившись к длительному ожиданию. Однако скоро позвонила Катька:
— Вы где?
— Возле центрального входа.
— Хорошо, мы идем.
— Кать, а ведь нельзя телефонами пользоваться, — додумалась я произнести в трубку. — Написано в объявлении.
— Это для дураков написали. Ждите, мы уже близко.
Так, значит, я дура. Ну ладно, я и так это знала.
Мы погуляли по Невскому, пообедали в «Бистро» и с помощью подземки добрались до гостиницы. Приехали мы в сей чудесный город сегодня рано утром. Нам только позволили забросить вещи в номера и принять душ с дороги, и тут же отправили на экскурсию — такова программа поездки. Теперь мы с ликованием в душе предвкушали валяние на диване и сопутствующее ему ничегонеделание. Номера нам достались почти по соседству — через один, это почему-то радовало и вселяло твердое спокойствие в душу. Близрасположенный конвой впутаться в какое-либо особо опасное расследование нам уж точно не даст.
— Ну, расскажи что-нибудь, — лежа на кровати нашего двухместного номера, попросила Катька. Я не придумала ничего лучше, чем описать знакомство с негром. Хотя какое, на фиг, знакомство? Я даже имени его не знаю. Наверно, какой-нибудь Абдулла-ибн-Саид-агы. — Что? Абдулла? — удивилась подруга. — Его так зовут?