Предай своих, отрекись и в ответ получишь ненависть и презрение. Большинство хирдманов бросят оземь принятое при клятве оружие, плюнут тебе под ноги и уйдут, прихватив и семью, и друзей. Уйдут очень многие, а после такого удара страдальцу уже не оправиться. Одно ему останется - или ползти к князю Киевскому на малозначимую должность, да и то не факт, что тот мараться захочет. Или же... Или бежать в дальние края, куда не дошли слухи о сотворенном паскудстве.
Слава богам, в которых я как-то не особо и верю, что здесь не привычные мне времена в которых подлость и предательство стали совершенно обыденными. Нет, тут еще в силе понятия чести, а слово не запятнавшего себя гнилью человека стоит куда больше, чем нотариально заверенные расписки. Вот потому я, дитя иных времен, и использовал полученные преимущества в полной мере.
- Молчишь, Вадим? Молчи, ведь все равно сказать тебе нечего. А поэтому я требую...
- Нет, это я требую, - раненым вепрем взревел тот. - Требую поединка, не в силах обороть волну красных слов с гнильем внутри, которыми ты запытал всех, кто готов тебя слушать. Я с мечом в руках докажу свою правоту перед богами!
Магнус ударил посохом, вонзая его острие глубоко в землю.
- Ответчик требует боя, но достоин ли его тот, чья вина очевидна? Добронрав, скажи свое слово, я уважаю тебя и чту твоего небесного покровителя, пусть и с другим именем.
- Нет здесь ответа, - качает головой старый жрец, он же увенчанный многочисленными заслугами воин. - Перун отворачивается от бьющих в спину братьям своим. Не могу я дать добро на поединок, неугодно это Громовержцу.
- Тогда скажи слово и его голова покатится с плеч здесь же, не покинув пределы круга...
- С болью в сердце я могу согласиться с тобой Магнус, говорящий от имени бога-хитреца, изворотливого йотуна.
С каждым словом Вадим становился все бледнее. Вот только идти на бойню, подобно барану-агнцу он не собирался, не та суть у него, совсем не та. Рука обхватывает рукоять, и вот клинок ме-едленно так начинает выползать из ножен, желая хоть напоследок, но все же получить очередную порцию крови.
Я победил? Да, бесспорно. Доказательства оказались убойными, партия за мной, причем выиграна без лишних усилий. А как же полученный выигрыш? Достаточен ли он, отвечает ли моим ожиданиям?
Нет... Во мне зашевелилось то, что я порой гнал от себя, но полностью избавиться все равно не мог. Азарт! Не тот, который у игрока в казано, а другой, более изящный. Подобный охватывает альпиниста, подвигая того штурмовать новые, более опасные горные пики. Именно такое чувство и бушевало внутри меня. Бушевало и все же вырвалось наружу.