Президент способствовал борьбе с терроризмом, когда закрыл дело против Марка Фельта и Эда Миллера. Ветераны ФБР были объявлены виновными через два дня после того, как Рейган завоевал Белый дом, одержав полную победу на выборах. Им было предъявлено обвинение федеральной коллегией присяжных в заговоре с целью нарушения конституционных прав американцев. На суде они легко признали, что отдавали приказы на проведение несанкционированных проникновений в помещения и иных действий, но утверждали, что должны были выполнять их по распоряжению президента. Сам президент Никсон давал показания на суде, равно как и пять бывших министров юстиции. Стоя на месте для свидетелей, Никсон придерживался своей доктрины: президент имеет власть нарушать закон, а ФБР — право совершать преступления по его приказу во имя национальной безопасности. Президент Рейган согласился с этим. Его давний начальник штаба, советник и будущий министр юстиции Эдвин П. Миз составил декларацию, дающую Фельту и Миллеру полное и безусловное помилование.
Президент подписал этот указ незадолго до того, как он был серьезно ранен душевнобольным стрелком 30 марта 1981 года. «Марк Фельт и Эдвард Миллер служили Федеральному бюро расследований и нашему государству весьма успешно, — говорилось в нем. — Им была дана власть, доходившая до высших правительственных кругов», и они «действовали ради высокой цели — положить конец терроризму, который угрожал нашему государству».
Президент подчеркнул эту цель в своем помиловании. «В 1972 году Америка находилась в состоянии войны, — говорилось в нем. — Фельт и Миллер действовали так, как, по их мнению, было жизненно необходимо, чтобы информировать директора ФБР, министра юстиции и президента Соединенных Штатов о деятельности враждебных иностранных государств и их пособников в нашей стране». Эта фраза не подкреплялась фактами: целями ФБР были не агенты иностранных держав. Но помилование было политическим решением. Рейган и его самые влиятельные советники хотели восстановить право правительства шпионить по своему желанию на территории Соединенных Штатов, отменять нормы, введенные при президентах Форде и Картере, и позволить ФБР составлять свои собственные руководящие документы для прослушивания телефонных разговоров и использования жучков. Рейган неоднократно клялся в том, что даст волю американской разведке, возродит ее тайные силы и уберет законодательные преграды, установленные на ее тропе войны с террором.
Госсекретарь Александр Хейг объявил, как только был приведен к присяге, что Советский Союз занимается обучением, финансирует и вооружает самые опасные террористические группы в мире. Новый начальник ЦРУ — хитрый руководитель избирательной кампании Рейгана Уильям Кейси — объявил, что КГБ — штаб-квартира всемирного терроризма. В этом обвинении было несколько элементов правды: советские архивы, открытые после холодной войны, показали, что в 1970-х годах КГБ поддерживал горстку жестоких палестинских активистов и разведывательную службу Восточной Германии — Штази, укрывал радикалов, которые в 1979 году пытались убить самого Хейга. Но эти факты не были известны президенту и его команде национальной безопасности. Также они не были основными в их риторике в стиле крестовых походов.