Вскоре после того, как 1 сентября 1993 года Луис Фрих был приведен к присяге как пятый директор ФБР, он сдал свой пропуск в Белый дом. Он отказался входить в Овальный кабинет. Его доводы были просты. Фрих считал президента Клинтона не главнокомандующим, а объектом уголовного дела.
ФБР открыло первое из нескончаемой серии расследований личного и политического поведения Клинтона. Как следствие, Фрих счел чрезвычайно трудным разговаривать с Клинтоном по любому вопросу. За восемь лет пребывания Клинтона в его должности эти двое говорили друг с другом не более пяти-шести раз — лично или по телефону.
«Он решил, что я пытаюсь подорвать его власть президента»[607], — написал Фрих в своих воспоминаниях. Директор вскоре пожалел, что принял свое назначение в ФБР. Но он не хотел уходить из страха, что президент заменит его на политически продажного человека.
Фрих знал, что разобщенность подрывает ФБР. «Одни только растраченные впустую ресурсы и время были весьма внушительны, — писал он. — То, что должно было бы быть простым, становилось чрезвычайно проблематичным». Но он чувствовал себя вынужденным держаться от президента на расстоянии. С годами оно увеличилось и стало представлять опасность для Соединенных Штатов.
«Одно из величайших слабых мест, которое имеется сейчас в нашем правительстве», — предупреждал Джеймс Стейберг — помощник советника по национальной безопасности, — это то, что ФБР находится в забвении и изоляции, «совершенно обособленное от президента или Белого дома»[608].
Главные эксперты по контртеррористическим операциям в Совете национальной безопасности Стивен Саймон и Дэниэл Бенджамин считали Фриха «чрезвычайно невосприимчивым» к их растущим страхам перед нападением террористов. «Его недоверие к Белому дому стало таким сильным, что, похоже, ослепило его»[609], — писали они. Но они знали, что Клинтон ничего не может с этим поделать: «Единственное средство, имевшееся у президента по закону, — увольнение Фриха было политически невозможно. Глава исполнительной власти, находящийся в разработке ФБР, не мог уволить директора ФБР: это стало бы еще одной «резней в субботний вечер», вторым пришествием Ричарда Никсона». (Ссылка на эпизод в расследовании Уотергейтского дела: Никсон принял решение в субботу, 20 октября 1973 года, об увольнении следователя по Уотергейтскому делу Кокса, настаивавшего на передаче следствию магнитофонных записей, сделанных президентом у себя в кабинете. Министр юстиции Ричардсон, отказавшись выполнить распоряжение президента, вышел в отставку, а его заместитель Рукельсхаус, поддержавший министра, был уволен. Кокс был все же уволен приказом следующего по должности генерального солиситора Борка, но весь эпизод, подхваченный прессой, резко усилил подозрения относительно личного участия президента в незаконной операции. —