Я осторожно пила свой чай, когда мой начальник вспомнил о моем существовании. Можно подумать, что мне мало утреннего разноса!
-- Александра Алексеевна, какие у вас планы на сегодняшний день?
-- Необходимо дозвониться до фирмы, мы хотели заказать канцтовары. Просили перезвонить после обеда.
-- Почему такие сложности? В Москве, что, стало мало канцелярских товаров?
-- Нет, конечно, но там они наиболее дешевые и склад у них расположен недалеко, поэтому доставка обойдется дешевле.
-- Александра, ты крохоборствуешь!
-- Вовсе нет! Я запросила прайс-листы на товары у некоторых фирм, потом просчитала, и у меня получилось, что мы выгадаем на этом...
Я повернулась к своему столу, нашла нужный листок бумаги и стала доказывать свои расчеты со всеми необходимыми выкладками. Надеюсь, теперь ему стало ясно. Сложив листок бумаги вдвое, я подняла глаза на начальника. Его темно-серые глаза, опушенные густыми темными ресницами, пристально меня рассматривали, даже не меня, а мой рот. Непонятно, что его так заинтересовало. Непохоже, чтобы раньше он сомневался в моей способности говорить. Он смотрит на меня так, будто я говорю с ним по-китайски. Я замолчала, прервав свои рассуждения на полуслове. Ага, очнулся! Шеф резко моргнул и уже более осмысленно на меня посмотрел.
-- Вы согласитесь теперь, что я права?
-- Все, что ты сказала, очень разумно.
-- Рада, что мне удалось вас убедить.
Могу руку дать на отсечение, что он не слышал ни слова! Нужно пойти посмотреть на себя в зеркало, может быть у меня губы испачканы в шоколаде? Иначе, почему он так пристально на меня смотрел?
Шеф слегка помедлил, лениво поднялся, перекинулся с Милой парой слов и ушел в свой кабинет. Я тут же вышла в коридор, у самой лестницы там висело зеркало. Странно, но на лице у меня ничего не было. Губы, как губы, что он так на меня смотрел?
Мила сидела за своим столом, углубившись в свои расчеты. Дверь в кабинет начальника была широко распахнута.
-- Мила, толкни дверь, я хочу распечатать письмо, принтер будет шуметь, а мне не хочется мешать начальнику.
-- Шуми на здоровье, он ушел в мэрию на совещание.
Принтер с противным лязганьем печатал строчки официального письма, казалось, что ему самому не нравится шум, им производимый.
-- Что же он так скрежещет?
-- Он старый.
-- Это не дает ему право так шуметь.
-- Они, что, все так скрипят?
-- Да нет, просто, когда образовывался наш Центр, то нам передали с баланса на баланс какое-то имущество, чтобы мы могли начать работу. Естественно, что нам передали не лучшее.
-- А когда мы сможем еще купить? Ведь мы же с тобой добились решения вопроса по оргтехнике.