Глава 8
Весна все увереннее вступала в свои права, с каждым днем становилось все теплее. Мы почти каждую субботу ездили на дачу, что-то делали в доме, пытаясь привести его в порядок. Часто я присоединялась к Миле, но, чем меньше времени оставалось мне до защиты диплома, тем больше часов мне приходилось проводить за письменным столом. Меня почти ничто не отвлекало от моей работы. С мамой установились вполне нормальные отношения, она иногда звонила мне, и мы разговаривали. С бабушкой было труднее: если я звонила и телефонную трубку брала она, то, услышав мой голос, молча ее вешала. Мне было обидно, но что мне еще оставалось делать.
Последнее время даже мой шеф перестал ко мне цепляться, а, возможно, я просто привыкла к его придиркам и не обращала на них внимания.
В очередную субботу Мила собралась на дачу, но с собой меня не взяла. У меня разболелось горло, и Мила потребовала, чтобы мы с Кляксой сидели дома. Кошке тоже нездоровилось. Я уговаривала Милу не брать с собой и остальных кошек, но она решила вывезти их прогуляться. Выезды на свежий воздух благотворно влияли на Барона. Он становился добрее и терпимее к окружающим и почти до середины недели не доводил домочадцев своими капризами.
В воскресенье горлу моему стало легче, я приготовила ужин и с нетерпением стала поджидать путешественников, но в обычное время они не вернулись. Шум мотора во дворе я услышала, когда уже почти стемнело. Скоро раздался шум ключа в замочной скважине. Я с облегчением вздохнула, вышла в коридор и уже совсем было собралась поворчать вволю из-за стол позднего возвращения, но слова застряли у меня в горле, когда я взглянула на заплаканное людмилино лицо.
-- Милочка, что случилось? С тобой все в порядке? У нас радость: у Кляксы родилось три котенка, один очень похож на Барона.
Мила бросилась ко мне и заплакала у меня на плече. Прижав ее к себе, я гладила ее по плечам, по голове, тщетно пытаясь успокоить. Надо было что-то делать. Решительно взяв ее за руки, я отвела ее в комнату, усадила на диван и отправилась на кухню за водой. Вернувшись с кружкой воды, я встряхнула Милу, оторвала ее от диванной подушки, в которую она успела уткнуться носом. Зубы у нее стучали, но мне удалось напоить ее водой. Судорожные всхлипывания стали реже. Так, теперь можно приступить к вопросам.
-- У тебя что-нибудь болит?
Мила отчаянно замотала головой. Уже легче, по крайней мере, с ней почти все в порядке. Можно идти дальше.
-- Ты можешь мне сказать, что случилось?
Рыдания стали громче, видимо, я поспешила с этим вопросом. Ладно, попробуем с другой стороны.