— Ее страх вытащит из подполья других, и тогда я доберусь и до них. А если они предпочтут затаиться… Что ж, тогда она выдаст мне их имена, когда я приду за ней.
— Но как вы ее найдете? Не спрячется ли она от вас? Не обеспечит ли себе защиту?
— Я нахожу вашу заботу божественно трогательной, — ухмыльнулся Коллектор. — Можно подумать, что вы скорее симпатизируете этой крикунье, а не только чувствуете себя обязанным ей за благополучие. Знаете ли, вам действительно следовало более внимательно изучить тот контракт. Тогда вы смогли бы выяснить, каковы ваши обязательства перед ними, и не позволили бы им одурачить вас. В сущности их сделки рассчитаны как раз на дураков.
— Я не умею читать по-латыни, — мрачно проворчал Тейт.
— Весьма прискорбно для вас. Ведь латынь подобна лингва франка[36] в законных сделках. И каким же надо быть идиотом, чтобы подписать контракт, написанный на непонятном языке?
— Они прекрасно умеют убеждать. Они заявили, что это разовая сделка. И если я откажусь, то найдутся другие, более понятливые кандидаты.
— Ну естественно, нам всегда хочется обскакать других.
— Они обещали, что у меня будет своя телепрограмма, что я смогу издавать книги. Не обязательно даже будет писать их, просто издаваться они будут под моим именем.
— Сбылись ли их обещания? — спросил Коллектор. Он выглядел почти благожелательным.
— Ничего подобного, — признался Тейт. — Они заявили, что у меня не киногеничная внешность, зато тембр голоса прекрасно подходит для радио. В общем, вы понимаете, мне сулили славу Раша Лимбо.[37]
Коллектор похлопал его по плечу. Это легкое проявление человечности увеличило надежду Тейта на то, что слово «возможно» уже не выглядит соломинкой, за которую хватается утопающий, а уподобилось натуральной лодке, способной спасти его из той ледяной бездны, что плескалось под самым подбородком.
— Ваша подружка Бекки обзавелась убежищем в Нью-Джерси. Туда она и отправится, и там я найду ее.
— Никакая она мне не подружка. Она мой режиссер.
— Любопытное различие. А у вас вообще есть друзья?
Тейт задумался.
— Немного, — признался он.
— Полагаю, трудно сохранить дружбу при вашем стиле работы.
— Почему? Из-за того, что я слишком занят?
— Нет, из-за того, что вы слишком отвратительны.
Тейту пришлось согласиться с его правотой.
— Итак, — произнес Коллектор, — что же мне теперь делать с вами?
— Вы можете отпустить меня, — предложил Тейт. — Я рассказал вам все, что знал.
— И вы позвоните в полицию?
— Нет, — возразил Тейт. — Ничего подобного.
— Почему я должен вам верить?
— Потому что я знаю, что вы вернетесь за мной, если я так поступлю.