— Хорошо. Через полчаса встречаемся в вашей конторе.
— Я живу в Сомерсет-Уэст. На дорогу у меня уйдет час.
— Тогда вам лучше выехать из дому прямо сейчас.
Потом она позвонила начальнику ОЭКС.
Гриссел позвонил Алексе по дороге из аэропорта.
К телефону никто не подошел.
Он набрал номер Эллы. Его переключили на автоответчик. Он попытался вспомнить, что Алекса говорила утром, до того как он улетел в Йоханнесбург. Сегодня у нее генеральная репетиция… Или завтра? Он слушал ее невнимательно.
Он надеялся, что хуже уже не будет. Только не сегодня!
За больницей Тайгерберг зазвонил его телефон. Он поспешно ответил, надеясь, что ему перезвонила Алекса. Но услышал голос полковника Ньяти:
— Бенни, ты где?
Гриссел сказал, что они в десяти минутах езды от штаб-квартиры УРОВП.
— Как только приедешь, сразу ко мне, — похоронным голосом приказал Ньяти.
Снайперу было не по себе, он досадовал. Столько раз машины останавливались у ворот, и он смотрел в оптический прицел. И столько раз приходилось убирать палец со спускового крючка. Почти восемь, а проклятый коп так до сих пор и не объявился!
Потом из-за угла, из-за Т-образного перекрестка Вринде и Бёйтенкант вывернула еще одна машина — фургон; он увидел на крыше проблесковый маячок и эмблему ЮАПС на борту.
Он похолодел. Фургон медленно двигался к нему.
Сердце застучало громко, как барабан. Он испытал непреодолимый порыв захлопнуть щель в боковой панели — в тот миг она показалась ему гигантской, зияющей раной.
Патрульная машина выехала за пределы его поля зрения. Он слушал, повернув голову. Рев мотора, визг тормозов… за его «чаной». Останавливаются? Секунды казались ему вечностью. Звук мотора вроде бы стал тише. Остановились?
Он не сразу сообразил, что полицейская машина проехала мимо. Руки, сжимавшие руль, сделались липкими от пота.
Совещание началось на траурной ноте. Ньяти объявил, что бригадира Мусада Мани вызвали в Преторию.
— Чтобы он объяснился по поводу того, что начальник полиции окрестил «кейптаунским фиаско».
По залу пронесся ропот негодования. Ньяти поднял руку, призывая всех к тишине:
— Бригадир попросил меня передать вам, что этот вызов ни в коей мере не относится к вашему усердию и выдающимся усилиям. Сегодня ему пришлось принять ряд важных решений, он принял их сам, понимая, чем рискует…
Собравшиеся снова зашумели. Ньяти снова поднял руку:
— Пожалуйста, дайте мне договорить. Итак, бригадир понимал, чем рискует, и уверен, что высшее руководство тоже все поймет, когда он объяснит наше положение. Он просил вас не опускать руки. Он знает, как замечательно вы умеете работать даже в самых трудных условиях. Он просил передать, что верит: мы раскроем оба дела. Я с ним полностью согласен. Итак, давайте посмотрим, что у нас есть на последний час. Бенни, начнем с тебя.