Сквозь дым стали проступать фермы моста и обгоревшие остовы грузовиков. Земля от жара почернела и потрескалась. Штурмовики перешли на бег, как ищейки, которые долго шли по цели, а теперь увидели ее, и осталось сделать последний рывок, чтобы ее схватить.
Беженцы по мосту больше не шли, или испугались и пошли искать более безопасной дороги, или поток их иссяк.
Оставшиеся на мосту несколько австро-венгров так опешили от появления штурмовиков, что сопротивления не оказали. Они, подняв вверх руки, глядели на русских с таким же ужасом, с каким должны были встретить и появление призраков, вынырнувших из дыма. Штурмовики быстро обезоружили их и связали.
Низко над ними пролетели истребители, покачивая в знак приветствия крыльями. Как же приятно было чувствовать, что ты здесь не один.
Форт озарился несколькими вспышками, а спустя несколько секунд километрах в трех от него засверкали взрывы.
— Что там еще? — задавались вопросом штурмовики на мосту.
Сгибаясь чуть ли не вдвое, укрываясь за фермами, десяток штурмовиков побежали на другую сторону моста к пулеметной точке, окруженной невысокой баррикадой из мешков с песком. В некоторых местах она осела — пули пробили мешки, и песок из них высыпался. Они ждали, что в любой момент пулемет оживет, но ствол его смотрел совсем в другую сторону, а когда штурмовики перемахнули через баррикаду, оказалось, что там никого в живых нет.
Возле мешков было сложено в ряд пять человеческих тел, прикрытых шинелями. В пулемете была заправлена полуизрасходованная лента, еще несколько были сложены в железных ящиках. Этого хватит, чтобы минут на десять задержать пехоту.
— Хм, они заминировали мост, — сказал Тяжлов.
На каждую из опор было привязано килограммов по десять взрывчатки, а от нее тянулись провода, сплетавшиеся вместе и идущие к двум взрывным устройствам, расположенным в баррикадах по обе стороны моста. Привести их в действие приказа так никто и не дал, но даже если перерезать провода, все равно будешь чувствовать себя точно сидишь на пороховой бочке, потому что взрывчатка могла сдетонировать и от пули.
Тяжлов развил бурную деятельность, отдавая приказы.
Мост заминировали недавно, может, когда штурмовики уже захватили форт, австро-венгры не убрали страховочные веревки, так необходимые сейчас штурмовикам. Без них дело было бы совсем плохо.
Из отряда никто не практиковался в восхождении к горным вершинам. Штурмовики неумело обмотались страховочными веревками, стали спускаться к опорам, похожие в эти минуты на марионеток, которыми манипулируют их товарищи. Вцепившись в веревки, они медленно ослабляли их, пока наконец штурмовики не зависли напротив взрывчатки. Они болтались там минуты три, видимые со всех сторон, ничем не защищенные, так что попасть в них мог даже самый скверный стрелок. Ветер немного раскачивал их, ноги и локти терлись о шершавый камень. Ножами штурмовики резали веревки, которыми была привязана взрывчатка к опорам. Хорошо было бы ее поднять наверх, пригодиться может, когда придется отбиваться от австро-венгров, но как ее удержишь в непослушных руках, к тому же когда одна из них занята ножом? Взрывчатка рассыпалась на маленькие бруски, попадала вниз, с бульканьем уходя под воду, как у нерадивых браконьеров, решивших глушить рыбу, но они были такими неопытными, что забыли поджечь ее бикфордовы шнуры.