— Вестич Маргарита Дмитриевна… А хозяин машины где? Или вы её взяли в качестве компенсации за неудачный вечер? — то ли попытался пошутить, то ли всерьез решил подкатить к девушке он.
Голос патрульного явно не нравился Ариадне, и она начала вертеться, предвещая скорый плач.
— Блядь, отшей его, — буркнул я подруге, усиливая поглаживания ребёнка.
— Хозяин машины сидит на заднем сидении, инспектор, и вы бы это заметили, загляни вы в салон, а не в вырез моей блузки, — завелась Марго.
Покрасневшая физиономия патрульного появилась в проеме окна и встретилась с моим яростным взглядом. Нет, ну серьезно, мастер "пикапа": ни тела, ни морды, а ведет себя, словно внук Питера О" Тула и Одри Хепберн!
— Ох, добрый вечер, — сразу же смутился Ильин. — Значит, это вы хозяин этой красавицы?
— Если под "этой красавицей" вы имеете в виду "Мазерати", то да, — ответил я. — Ещё что-то или мы можем ехать? У нас ребёнок крошечный, если вы не обратили внимания.
— Ага, сейчас… А это ваша супруга? Фамилии разные, не взяла вашу? Вот уж эти современные бабы…
Марго глубоко вздохнула, что означало, что он докопался до дна её терпения.
— Так, вы проводите плановую проверку машины или социологический опрос для ЗАГСов? Можете без лишних дурацких вопросов?
Инспектор посветил мне в лицо фонариком, сверяя фото на документах и оригинал, потом только исчез с поля моего зрения.
— Можно посмотреть в багажник?
Вот сволочь… Я кивком указал девушке кнопку открытия багажника. Она нажала её и вылезла из салона проконтролировать проверку. Ариадна засопела и тихо пискнула, и я срочно заработал мозгами, как её успокоить. На заднем плане я слышал вкрадчивый голос Ильина, он что-то говорил про мужа-придурка и красивых сильных женщин. Вот уж кто придурок, так это не я точно.
— Солнышко, всё в порядке, тише… т-с-с-с-с… сейчас тётя Марго пошлет этого урода на хрен и вернется, и мы поедем домой… не плачь… — Однако, как истинная женщина, пусть и маленькая, она отказываться от намеченных планов не собиралась и негромко, как она умеет, но пронзительно заверещала. — Ох, Боже мой…
Я снял её с плеча, уложил на сгиб руки и накал укачивать.
— Дремлет за горой мрачный замок мой, — запел я, наклонившись к её ушкам. — Душу мучает порой царящий в нем покой.
Дочка чуть сбавила звук — отличный признак.
— Я своих фантазий страждущий герой, а любви моей живой все образы со мной…
Через полминуты Марго вернулась в машину и застала меня, распевающего на манер Князева:
Я часто вижу страх
В смотрящих на меня глазах.
Им суждено уснуть в моих стенах,
Застыть в моих мирах.