— Нет, ты, доктор, не… доктор Ватсон! Ты, Дима, забыл, что никаких мотивов и у Негодина не было плюс он двигается плохо, и его старушки у подъездов не видели в тот день, они вообще никого постороннего не видели.
— А ты знаешь, что в том подъезде творятся странные вещи? — И он поделился с ней тем, что услышал от соседа.
Неделина слушала его, скептически усмехаясь, но в конце заинтересовалась:
— То есть ты намекаешь на то, что некто имеет ключи от квартир жильцов этого подъезда?
— Ага. А по-другому и не объяснишь это. А то, что в том подъезде днем практически никого не бывает? Об этом тебе…
— Ну да, известно…
— А вот тебе то, чего ты не знаешь: Негодин года три назад устроился работать в коммунхоз, и под его присмотром находятся трубы отопления и холодной воды в подвале их дома — ну, смотрит, не бегут ли краны и прочее, красит трубы, еще чего-то делает, в общем, смотрящий по подвалу. А в подвале у него слесарная мастерская, и хоть подвалы разделены на три части — по количеству подъездов, но…
— Да? Я, честно говоря, не знала, что он работает.
— А он без оформления и без трудовой книжки. Ему начальство платит тысячи две-три в месяц, и все довольны, а коль он не оформлен, то вам и не сообщили.
— И что ты предлагаешь?
— А вот что: Негодина надо на целый день из дома убрать — предлог сама найдешь, а вашим добрым молодцам из розыска за это время тщательно обследовать подвал. В квартире обыск не дадут делать, а вот подвал… Только пусть ищут не костоправы, а умелые, те, что с руками.
— Ты думаешь, что там найдутся какие-то улики типа чемодана, паспорта убитой? — усмехнулась она. — Мы ведь подвал осматривали еще тогда, в день убийства, и через пару дней еще раз.
— Может, все и так, но чем черт не шутит! — ответил Огурцов и, подумав, закончил мысль: — Кроме того, убийца мог сразу все унести домой — кто догадается идти к инвалиду? А сейчас, по прошествии многих месяцев, он давно успокоился… В общем, надо бы поискать еще.
* * *
Но тут Огурцова снова выдернули из прошлого. Только на этот раз не тряска и турбулентность, а заботливые стюардессы-кормилицы. Они покатили по проходу некое хитроумное приспособление наподобие стола-буфета на колесиках, спрашивая у пассажиров, кто бы и чем хотел подкрепить свои гаснущие вследствие тяжелого воздушного перелета силы. Огурцов не сильно-то ощущал угасания своих сил, но все же подкрепился курочкой, салатиком и безалкогольными — увы! увы! — напитками, правда, разнообразными. Сия трапеза и связанная с ней суета длились не менее получаса, и доктор, откинув спинку сиденья, снова погрузился в воспоминания.