— Да! — сказала я и, прикрыв микрофон, непринужденно обратилась к Ситникову: — Александр Павлович, будьте добры, поставьте чайник, я сейчас! — снова в трубку: — Да, я вас слушаю! Кто это? — в ответ на Галкины вопли «Что случилось?».
Привстав с дивана, я подглядела, как Ситников, помедлив, вышел в коридор и безошибочно толкнул кухонную дверь. Купер бежал за ним следом.
— Алле! Алле! — надрывалась Галка. — Катюха, что случилось?
— Все в порядке! — прошипела я, ловя звуки из кухни — звяканье чашек, звук льющейся из-под крана воды. — Я перезвоню!
Вернулся Ситников, уселся на диван. Воцарилось молчание.
— Как зовут этого доктора? — вдруг вспомнила я.
— Джек Кеворкян.
— Он считает, что у человека есть право на смерть?
— Да. — Ситников по-прежнему был озадачен. Посмотрел испытующе, тут же отвел взгляд. Его оживление испарилось, похоже, я испугала его своей непредсказуемостью.
— А право на убийство? — лезла я напролом.
— На какое убийство? — Брови его взлетели.
— На любое!
— О чем вы?
— А вы не знаете?
— Не знаю! — рявкнул Ситников. — Что вы несете?
— Давайте тогда о чем-нибудь другом. Ну, например, кто ваш любимый писатель?
— Писатель?! — Он посмотрел на меня с опаской.
— Или нет, давайте лучше о… детективах, — неслась я дальше. — Вы любите читать детективы? Какие вам больше нравятся — с кровью или без?
— Как-то не думал об этом, — процедил Ситников. Мне показалось, он отодвинулся от меня.
— А цветы? Какие цветы вам нравятся? Белые лилии, например? Как вы относитесь к белым лилиям?
— Хватит! — Ситников вскочил. — Вы совсем свихнулись из-за ваших дурацких игр! Я запрещаю вам совать нос в мои дела! Не подходите близко… ко мне! К моему дому! Обратитесь к врачу!
— К Кеворкяну?
— Идиотка!
Он выбежал из гостиной, я услышала, как хлопнула остервенело входная дверь, и увидела, как он несется вниз по ступенькам крыльца. Клетчатый шарф, как знамя побежденного, волочился по снегу.
— Право на смерть, — пробормотала я. — Удобно… все, кто умерли, тоже имели право на смерть… а на жизнь?
Из глубокой задумчивости меня вывел смеющийся голос, пропевший:
— Екатерина Васильевна, вы что, роль репетируете?
Я вскрикнула. На пороге очаровательным видением стояла Вероника Юлиановна, начальница друга сердечного Юрия Алексеевича. В легкой шубке, накинутой на плечи, белом пуховом свитере и светлых брюках, благоухающая, улыбающаяся, в ореоле платиновых волос…
Я почувствовала себя глупо.
— Просто задумалась. Заходите, Вероника.
— А почему у вас дверь не заперта? И звонок, похоже, не работает?
— Почту брала и, наверное, забыла запереть. А звонок… не знаю. Работал…