от тирана.
– Что такое «родина»?
Девушка тяжело вздохнула:
– Этим словом мы называем страну, в которой родились. Тебе это покажется странным, но некоторым людям свойственно любить свою страну.
– Да, мне это действительно кажется странным, – согласился маг, – я примерно знаю, что слово «любить» в языке поверхностников может быть направлено на другого, но даже не подозревал, что так можно сказать еще и о стране.
– У вас нет такого слова?
– Есть… но оно используется не так. Можно любить деликатес или свою работу. Если нужно сказать о неравнодушии к другому илитиири, мы говорим – «питать слабость».
Марго удивленно приподняла брови:
– Фига себе! То есть у вас получаются словесные конструкции вроде «мама питает слабость к своим детям»? Странный у вас язык…
– У нас нормальный язык, – медленно возразил Тирр, – просто в нем нет слов для несуществующих понятий. Я раньше знал, что женщины поверхностных народов поголовно подвержены слабости к своим детям. И, честно говоря, не понимал, как это. Теперь… теперь вот я своими глазами видел, что такое действительно бывает. Слушал слова, которые говорила твоя мать тебе, твоим сестре и брату, читал по лицам эмоции. Наверное, я не смогу описать словами свои впечатления. Это как если бы ты вдруг увидела то, чего нет… То, чего не бывает.
В комнате воцарилось недолгое молчание, потом девушка спросила:
– Так, значит, это правда, что матери дроу не испытывают никаких… материнских чувств к своим детям?
– Не буду говорить за всех, – устало вздохнул маг, – но моя ко мне – ни малейших. И я даже подумать не мог, что может быть как-то иначе. Но вчера вечером убедился, что все-таки может.
– У нас тоже бывает такое, – тихо, почти шепотом сказала Марго, – когда дети остаются без родителей и попадают в приют. Жизнь там не сахар, и многие из них вырастают… более жестокими, чем обычно бывают люди. Мне даже страшно подумать, в каком мире вырос ты. Я вряд ли смогу вообще понять, как это – вырасти без материнской любви.
Маг кивнул, соглашаясь.
– Думаю, да. Может, оно и к лучшему, что мы друг друга никогда не поймем до конца. Ты, видимо, в общих чертах представляешь себе, как устроен наш подземный мир, но опасаюсь, что если бы ты смогла на минуту или две побыть в моей шкуре в моем мире, то сочла бы меня чудовищем. Еще хуже, если бы я немного побыл в твоей: после этого, неровен час, сам бы счел себя монстром. А почему ты не ездила в университет? – решил он перевести разговор с рискованной темы.
Марго улыбнулась ему.
– А ты как думаешь? За тобой вот присматриваю. Три дня под надзором как минимум, врач сказал. – Она забралась на кровать и уселась рядом с магом, обхватив колени руками. – Слушай, Тирр… Ты мне доверяешь?