— И никто из вас не спросил у Зэрона, почему я вернулся драконом в его Мир…
— Ты хотел наказать Зэрона. — Дракон Арг схватил Гэла за плечо, разворачивая его к себе, — а если ты решишь наказать нас? Мы все хотим жить. Все: драконы, маоронги, древние и бессмертные считают, что вас необходимо удержать здесь таких. Они считают, вы безопасны, пока слабы.
— Что ты хочешь? — сердито спросил Гэл, глядя в пожелтевшие глаза дракона.
Арг, как будто, начал проваливаться в бездну, он поспешно опустил взгляд, но ответил:
— Вы должны добровольно остаться в этом Мире.
— Но, мы не сможем… — ответил Гэл.
Старый дракон увидел тоску в глазах Волна, отпустил его плечо, спросил:
— Почему?
— Если мы останемся, другие миры, созданные нами, начнут утончаться и смещаться в сторону этого мира.
— А разве есть еще миры? Зэрон сказал, что миры, оставленные на смертных хахгэтов и хакгов, слабы и умирают.
— Зэрон… — хмыкнул Гэл, — правдивый и совершенный Зэрон… Мученик…
— Он утратил свой Мир.
Гэл чувствовал, как ему холодно в жаркой пустыне, как одиноко среди людей, как живые загоняют его в Мир теней. Посмотрел на Арга, как убитый, но, не умерший смотрит на стрелу, пронзившую его сердце, на легкое белоснежное оперенье, направившее острый наконечник в живое тело, чтобы остановить то, что любило, двигалось, думало и чувствовало. Прошептал:
— Теперь ваш черед совершать зло, — отвернулся, и ушел к гравитатору. Арг смотрел ему в след. Арг всего лишь хотел жить. Арг теперь не знал, кому верить.
Пустынная богиня тихо подошла к своему возлюбленному дракону обняла его. Он повернулся к ней, рассматривая любимые черты смертной, как будто впервые. Коснулся губами ее гладкого лба и, обняв, повел в шатер.
Лэнора уже освоилась за пультом гравитатора и готова была включить машину. Гэл сел рядом в соседнем кресле. Племя что-то кричало, Лэнора помахала им на прощание рукой, и рванула гравитатор с места. Ветер шелестел о силовое поле, пустыня ложилась под днище гравитатора желтым ковром, светло-желтое небо раскинуло купол над головой, «солнце» медленно взбиралось к горизонту.
Гэл как будто весь сжался, подтянул ноги, обхватил их руками. Лэноре вдруг показалось, что рядом с ней кто-то очень старый и уставший. Она не поверила ощущениям, посмотрела на точеный профиль, бледного юноши, на белые волосы густой волной развевающиеся на ветру. Спросила:
— Вы чем-то огорчены капитан?
— Скорее раздосадован… — ответил он, повернулся к ней, улыбнулся, — грустно, путешествие закончится, и вы больше не будете так близко.
— Прекратите, господин да Ридас, я не могу позволить себе легкомысленный роман.