– Под твоим началом.
– А есть другие кандидатуры? Да, Юль, под нашим. Моим и твоим. В общем, мы сомкнутым строем подошли к воротам, копья наперевес. Они разинули рты. Я думал, может потребоваться некоторое единоборство… ничего подобного. Местные мужики нас сразу окружили, началось братание и переговоры. Ты бы видела, как они торговались! Конечно, похищенное вернуть они согласились сразу, но вот в оценках его количества наши мужики с ихними очень уж сильно разошлись.
– И передрались?
– Да какое там! Ругались часа три. Наши ведь еще хотели часть урожая получить обратно железом или хотя бы тканями, там у них шерсть неплохая, вот и торговались до посинения. Ну, а когда сторговались, началось празднество.
– Подрались пьяные?
– Нет, такого не было. Зарезали барашка, лепешек напекли, вино разлили… Все, как обычно. Ну, сначала, конечно, обсудили, какой процент выданной обратно добычи будет зачтен в качестве нашего взноса на празднество. На это еще полчаса ушло. Но все мирно, без членовредительства.
– Откуда же раненные?
– Да из-за девки всё. Пока мы торговались, трое молодых решили девку из этого селения своему товарищу украсть. Он давно за нее сватался, девка в принципе была не против, но ее саму никто не спрашивал, а отец согласия не давал, слишком большой калым назначил. Вот они ее и украли под шумок… А местные их догнали. Только и всего. Так что у нас трое легкораненых, у них тоже парочка, плюс девка рыдает в отеческом доме. Через недельку-другую опять свататься пойдут, может, отец за героические подвиги цену-то снизит. Только они, небось, уверены, что это всё из-за идола неудача их постигла. Что ж вы так неосторожно-то с ним обращались?
– Ну вышло так, – кажется, Юлька впервые с начала этого разговора смутилась и перевела тему, – а что там насчет конфедерации?
– Да говорил я с этим их старостой, он, правда, совсем плохо по-финикийски рубит, в основном Ибирану переводил. Ну что? Как только я говорю, что надо нам объединиться, все головами кивают. Как только речь завожу, что нужна строевая подготовка, военное производство – тоже. Как только начинаю спрашивать, когда приступим – сразу в кусты: вот будет гадание, и если боги будут благосклонны, и вообще у нас скоро то, а потом это… Словом, когда могучий воин Бин-Йамину покорит под наши ноги все окрестные племена, мы сами с удовольствием будем ими повелевать. А до тех пор, извините, заняты своими делами. Вот ведь народ! Рыдают, что Угарит впал в ничтожество, мечтают, что вернется его былое величие. Но сами пальцем о палец не хотят ударить, чтобы ситуация изменилась.