Надо было срочно действовать, дабы не профукать редкий шанс. Первый и последний.
Стрелки на часах показывали десять утра. Пять минут назад исповедовалась Ляля. Исповедь сопровождалась примерно тем же количеством соплей, что и накануне вечером. Стало ясно: дело тухляк, подруге реально светили пятнадцать лет.
Для придания внешности малоузнаваемости, Юра снял с Харитоныча «дохлого зайца». Ради этого пришлось расстаться с двадцаткой баксов и с любимой красной бейсболкой. Причём, с условием, что бейсболку он уже назад не получит.
Кирзу с телогрейкой поиметь было гораздо проще. У Маринки в комнате бедлам творился — ах! Помимо всего прочего, там находились вязанки дров (2 шт.), пружинные матрацы стопкой (5 ед.), а также два мешка соли, кубометра четыре спичек, целый угол мыла хозяйственного и т. п. Под «и т. п.» надо понимать два морских бушлата, восемнадцать тельняшек, штук пять телогреек, валенки и сапоги без счёту, а также два рулона грубой ткани — непонятно накой…
После маминых похорон Юра, имевший в собственности три комнаты, решил уплотниться в пользу Маринки. Если бы не она, кто знает, добралась ли бы мама тогда до больницы. Может быть, упала бы прямо на улице. За такой подвиг соседке полагалась премия, которую она и получила в форме домашней молельни, где моментально водрузился картонный иконостас.
За такое несусветное благородство Юре тоже кое-что полагалось, а именно: свой ключ и право неограниченного входа в Маринкины владения. Харитонычу такие льготы и не снились.
Свалив театральный прикид у Лялиных ног, чтобы видела, как идут мероприятия по её спасению, Юра накормил подругу Маринкиной кашей из ложечки и отправился на кухню — распоряжения давать. Согласно этим распоряжениям, богомолка целый день никого не впускала в квартиру, а Харитоныч матерился дурным голосом. Цель отпугивающих манёвров была следующая: не дать кому-либо из посторонних увидеть Лялю хотя бы краем глаза. Сам же Юра отправился на разведку к месту подвига. Адрес был нехитрый: Богатырский проспект, метро «Пионерская».
Любителей пожить на «Пионерке» мало, но они есть. Что смущает, так это проблема с метро. В остальном — рай, предприятий почти нет, дыши по самое «хватит». Переселившись в тот рай, Ляля дико радовалась. Её не пугала даже депрессия, в которую могли вогнать одинаковые серо-бежево-коричневые коробки. Сейчас ведь все строят по-разному: бывает, что и аккуратно, а бывает, что новый дом прямо-таки с первых дней смахивает на старый сарай.