И потому я рискну временно поселить там друга.
Боги, как же давно я не открывал эту дверь!.. Ключ на брелоке холодный, будто чужой… да он и есть чужой, если вдуматься. В квартире тетушки я никогда не чувствовал себя, как дома.
— Чья это квартира? — спросил Бенджамин обеспокоенно, когда я уже вставил ключ в замочную скважину.
— Ничья, — глухо ответил я и, взявшись за ручку, потянул дверь на себя. — Входи.
Он недоуменно покосился на меня, но я лишь кивнул, подтверждая, что не шучу. Тогда Кротовски неуверенно шагнул за порог, затем сделал еще один робкий шажок и обернулся, словно ища поддержки.
— Не стой в дверях, — строго сказал я, входя следом за ним и запираясь изнутри на засов.
— Разуваться? — спросил Бен.
Он выглядел растерянным.
— Не надо. Проходи сразу в комнату, — я легонько подтолкнул его в спину.
Мебель стояла на прежних местах, что меня немного успокоило: я подозревал, что грабители, пронюхав о неожиданном отъезде хозяйки, наверняка захотят поживиться хранящимся внутри барахлом. Однако на старое кресло, софу, книжный шкаф, стол и три стула никто не позарился. Стоит ли удивляться, если подобный хлам легко отыскать на любой помойке?
Бен конечно же первым делом устремился к шкафу, доверху набитому старыми книгами. Взглядом знатока он пробежал по истрепанным корешкам и сказал:
— Похоже, последний раз их брали с полки лет пятнадцать назад. Тут слой пыли в палец!
— Бывшая хозяйка не очень-то любила читать, — заметил я с грустной улыбкой.
— О ком ты? Это твоя знакомая? Или…
Взор его внезапно наткнулся на старый снимок в темно-коричневой рамке, который стоял за стеклом в серванте. На снимке был изображен курносый мальчишка, коротко стриженный и темноглазый.
— Это что, ты, Гиллиган? — удивленно спросил зомби, делая шаг в направлении серванта. — Да, точно ты, только очень молодой… Выходит, это квартира твоей тетушки?
— Да, — нехотя признал я. — Она самая.
— Подумать только… — пробормотал Кротовски. Склонив голову набок, он с интересом разглядывал мой портрет. — Сколько тебе на этом снимке?
— Лет пятнадцать, — пожал плечами я. — Может, меньше.
Некоторое время в комнате царила тишина. Бен никак не мог налюбоваться моим детским фото, а я стоял, с тоской осматривая интерьер. Обои давно выцвели, стол поплыл, а еще я раньше не замечал, что один из стульев колченог… Толстый растрепанный томик, на который опиралась ножка дивана, показался мне знакомым; наверняка я читал эту книгу, когда был еще совсем юн.
— Но разве мне стоит здесь находиться? — спохватившись, вопросил Кротовски, с тревогой посмотрев на меня.