— Джо! Джо!
— Ради Бога!
— Этот вонючий мясник убивает хороших людей и что, вы думаете, с ним станет? Больница для душевнобольных? Нет, он должен умереть! Умереть здесь и сейчас!
Один из агентов успел схватить руку Бруэра с пистолетом как раз в тот момент, когда тот собирался пустить его в ход.
— Теперь его жизнь ничего не стоит, Бруэр… Бруэр!
Тот опустил руку, и агент вырвал у него пистолет.
— Его жизнь кончена.
— Ладно, ладно…, — Бруэр отошел. — Со мной все в порядке.
— Я останусь здесь. А ты должен ехать с этой женщиной. Когда она придет в себя, ты можешь ей понадобиться.
— Да… да… ты прав, — он с ненавистью уставился на Матисака.
— Скажи спасибо, что тобой занимаюсь не я. Я бы тебя не пожалел.
Матисак был жалким и внешне, и по поведению, он вовсе не казался каким-то необычным, выделяющимся среди других, как уродец в интермедии. В действительности, он выглядел настолько обычным, настолько нормальным и типичным, что слова нормальный, типичный и обычный приобретали странное значение в применении к этому человеку, стоящему в окружении полицейских. Так, значит, это и есть вампир-убийца, приведший в ужас Чикаго и несколько штатов Среднего Запада? Он не был ни высоким, ни низким, ни толстым, ни худым, и черты лица вполне позволяли представить его за столом в банке или за прилавком магазина. Единственное, что отличало этого человека, был небольшой горб жира, напоминавший горб буйвола, толстые щеки и двойной подбородок, несколько шрамов и пятен на коже. Волосы убийцы были жидкими, и большие залысины указывали на то, что они начинают редеть. Лишь глаза Матисака могли показаться необычными, вспыхивая темно-синими огоньками в свете фар полицейских машин, направленных на кровавую сцену, созданную убийцей.
В центре всего покоилось тело Гэмбла с простреленным виском.
Бруэр взял себя в руки и закричал своему помощнику:
— Леонард, три условия!
— Назовите их, шеф!
— Уберите этого ублюдка с моих глаз и обращайтесь с ним так, как если бы он был Гарри Гудини[38], и еще я хочу, чтобы сюда прибыла наша лучшая оперативная бригада и никто — никто — ничего не трогал бы в этом чертовом месте…
— Бруэр! Она приходит в себя, — сказал один из агентов о Джессике.
— Она хочет поговорить с тобой.
— Только не долго, — возразил врач. — Она совсем обессилела.
Джо Бруэр опустился на колени перед Джессикой.
— Джо… Джо…
— Да, это я.
— Отто… он…?
— Он… с ним все в порядке, Джесс.
Ложь комом застряла у него в горле.
Девушка облегченно вздохнула.
— Слава Богу!
— Да…
— И еще, Джо…
— Да?
— Арестуйте этого подонка, Джо. Обещай мне.