— Логично, — Отто нашел рассуждения девушки довольно интересными.
— И во-вторых, я заметила, что в том месте, куда первоначально бросили руку, пыль несколько смещена. Рука ударилась о стену, оставив на ней след вытекшей из нее жидкости, попало немного жидкости и на пол. Это и заставило меня предположить, что сначала рука лежала именно здесь.
От гостиницы до больницы они добрались за двадцать минут. Больница примыкала к учебному комплексу университета. Отто и Джессика вошли в здание, их проводили по длинному коридору к лестнице, которая вела в морг, расположенный в подвальном этаже. Морг был таким же, как сотни подобных мест, располагавшихся в больницах по всей стране, где усопшие подвергались последним земным мучениям, дожидаясь, пока определят причину их смерти, выдадут свидетельство и отправят к семье.
Перед дверью морга Баутин резко остановился, его низкий голос отдавался гулким эхом в тишине помещения.
— Постарайся закончить побыстрее. Мы вылетаем в Вирджинию в шестнадцать ноль-ноль.
— Понятно, но я думала, что ты тоже будешь присутствовать при вскрытии.
— Нет, я думаю, должен поговорить кое с кем из родственников убитой, может быть, удастся разузнать о девушке что-нибудь еще.
— Удачи.
— Тебе тоже, — Отто взял руку девушки, чтобы пожать ее, но задержал в своих ладонях несколько дольше.
— Вчера ночью ты показала просто высший класс, но ты ведь сама об этом знаешь, правда?
— Рада слышать это от тебя, от твоих похвал я уж точно не зазнаюсь. Но все это еще слишком преждевременно. Ведь пока мы не знаем ничего конкретного.
Закрыв за собой дверь, Джессика заметила, что коронер[12] и его ассистенты стоят возле трупа и уже исследуют его.
— О, доктор Коран… как мило с вашей стороны присоединиться к нам, — лоб и руки доктора Стадлера покрывали старческие пятна.
Джессика сдержанно ответила:
— Я была на ногах почти всю прошлую ночь, — тот факт, что доктор Стадлер покинул место преступления несколькими часами раньше, злил их обоих.
Стадлер сжал губы под маской и кивнул, внимательно разглядывая девушку.
— Возможно, я не знаю так много, как агенты ФБР, мой дорогой доктор Коран, — Джессика терпеть не могла, когда кто-то называл ее мой дорогой доктор Коран, — но я знаю одно: мы, врачи, часто многое упускаем при плохом освещении.
Он определенно сейчас получает удовольствие от этой сцены, подумала Джессика.
— А что вы такого обнаружили, доктор Стадлер, что я пропустила? Или, вернее, предполагаете, что пропустила?
Это вскрытие сопровождалось полным отсутствием крови, подобное Джессика видела впервые. Она подошла поближе к трупу, глаза девушки, веки которых уже разрезали, показались ей знакомыми.