Она вздрогнула, смахнула слезы наружной стороной ладони и отвернулась от меня.
— Я сама приготовлю, — сдавленно произнесла она. — Ради бога, оставь меня одну.
Я взял ее руку и подтолкнул в гостиную:
— Сядь у камина.
Через пару минут кофе был готов. Когда я вновь вошел в комнату, она стояла у камина и курила. Я поставил поднос.
— Ты будешь черный? — спросил я.
— Да.
Я налил чашку, добавил виски и поставил ее на резное украшение над камином рядом с ней. Затем я присел и налил чашку себе.
— Давай раскроем карты, — предложил я. — Это не будет ничего значить, но так будет гораздо легче расставить все по своим местам. Ты знаешь многое об этом деле — намного больше, чем я. Ты работала рука об руку с Тейлером, так?
— Что ты хочешь сказать — это не будет ничего значить? — резко поинтересовалась она.
— Ну, как оно может значить что-нибудь? Что бы ни произошло, я должен прикрывать Серфа. Я объяснял тебе это. Если я поймаю убийцу, то мне придется звать Брендона, и он порубит меня на мелкие кусочки за то, что я не ввел его в курс дела раньше. Это безвыходное положение. Тейлер убил Бенни. Хорошо, теперь Тейлер мертв. Но Тейлер не убивал Дану. Даже если я не могу трогать убийцу, я все равно хочу знать, кто это сделал, и, я думаю, ты знаешь кто.
— А ты сам не можешь догадаться? — немножко презрительно спросила она.
Я помотал головой:
— Я могу, но догадываться не то же самое, что знать. Тейлер знал, кто убийца, — вот поэтому он мертв. Ледбеттер также знал, кто убийца, — он тоже мертв. Я думаю, ты тоже знаешь, кто убийца. Предполагаю, ты скажешь мне это до того, как тебя тоже убьют?
Она присела с чашкой кофе в руках напротив меня.
— Почему ты думаешь, что я знаю? — спросила она.
— Предчувствие. Я думаю, ты и Тейлер снова сошлись после того, как убили Аниту. Я думаю, он сказал тебе то, что, я уверен, Анита сказала ему.
— Что ж, хорошо. Теперь он мертв, и это не имеет значения, — произнесла она и откинулась назад в кресле. — Я солгала только что, когда сказала, что мы разошлись и я забыла о его существовании. Я любила его. Я была без ума от него, и мы были счастливы до тех пор, пока в нашу жизнь не вошла эта сучка. Никакая другая девушка, кроме меня, не имела мужества выступать в нашем номере, и, если бы я не любила его и не хотела, чтобы он имел успех и сделал себе имя, я бы тоже не пошла на этот риск. Но я сделала это, и он имел успех, и о нем говорили, и люди приходили посмотреть на него. А потом пришла она и все испортила.
Она дотянулась до сигареты и закурила, руки ее при этом слегка дрожали.